Когда мое зрение снова сфокусировалось на Нашке, чем бы она ни была, та внимательно изучала свои руки… э-э… верхние конечности.
– Это интересно, – пробормотала она.
Я решила, что у нее очень крепкие нервы – реакция была более чем вялая. Потом заметила, как трепещут ее ноздри, и еле-еле успела увернуться.
Ее «а-а-а-а!» было, наверное, не таким пронзительным, как мое, но милый акцент в виде струи пламени, прогудевшей над моей головой, сделал вопль негодования впечатляющим.
– Что это?!! Сделай что-нибудь!! ГДЕ МЫ, наконец?!!! РЕНЕ!!! Где всё?! МАМА!!! Хочу домой!!!
Модуляции перешли в хрипатый визг. Похоже, Нашку чуть ли не впервые в жизни посетила добрая тетя истерика. Еще несколько клубов пламени, сдобренные ненормативной лексикой, полетели в разные стороны, прореживая чахлый осинник. Мне пришлось затаиться за кочкой.
– Где Москва? Что это за гребаный лес??!
При виде ее неожиданной, но логичной вспышки я отчасти успокоилась. Если бы подруга была в человеческом облике, я бы знала, как ее угомонить, но давать затрещину существу раза в четыре больше тебя, которое умеет плеваться пламенем, было по меньшей мере глупо. Придется ей справляться своими силами. Впрочем, минут через десять Нашка успокоилась самостоятельно. Неожиданно она снова оказалась передо мной и потребовала:
– Зеркало!
– Наташенька, ты уверена…
– Рене, дай мне зеркало! СЕЙЧАС ЖЕ!!
Когда тебя вежливо просят, размахивая перед носом такими когтями, лучше не спорить. Я нашарила в кармане маленькое зеркальце. Некоторое время она пыталась рассмотреть в отражающей поверхности чуть меньше моей ладони разные части своего нового лица.
– Рене, скажи мне честно, – обычным деловым тоном сказала Нашка, – на что это похоже?
Я нашла в себе силы оторвать задницу от земли и, хрустя подгоревшей от ее истерики травой, обошла подружку кругом. Не так страшно, как показалось вначале. Даже совсем нестрашно. Гармонично. С моей точки зрения художника-любителя, даже красиво. Не как приложение к Нашке, а само по себе. Впрочем, ей нужно было выдать щадящую характеристику.
– Ты похожа на дракона, – сказала я наконец, вспомнив, что подруга лояльно относится к сказкам. – На маленького, очень миленького золотого дракона.
– Иными словами – на большую желтую ящерицу, – судя по всему, с ядом у нее все было в порядке. – А что у тебя с ушами?
С ушами? Я поспешно схватилась за означенные части моей анатомии. Судя по ощущениям, они переместились с привычных мест гораздо выше, вытянулись и… обросли мягким пушком, как у кошки или собаки. Наташкино превращение тут же вылетело у меня из головы. С горестным «ы-ы-ы-ы!» я отобрала у нее зеркальце и убедилась в отсутствии тактильных галлюцинаций – мои уши действительно стали похожими на слегка закругленные и вытянутые цветки каллы, покрытые красновато-рыжим мехом, с черными кончиками. Не кошачьи и не собачьи, как я подумала раньше, а… лисьи? Точно, лисьи… Последовало еще одно «ы-ы», когда непорядок обнаружился и во рту. Все зубы заметно заострились, а клыки так вообще стали на страх дантисту, на зависть вурдалаку. Бедная моя мамочка – она-то искренне считает, что я получилась ничего себе…
– Закрой рот – мухи налетят, – посоветовала Нашка. – И что тебе не нравится? Отличные уши! Ты хоть на человека похожа!
– Мне все нравится, – монотонно сказала я, подобрав наконец челюсть и откидываясь на траву. – Я божественна. Ты божественна. Все вокруг тоже божественно… Как ты думаешь, каким образом мы оказались в этом божественном месте?
– На лифте приехали! – фыркнула она.
– Нет, серьезно!..
– Куда уж серьезнее! Сама подумай, мы в центре Москвы, идет дождь и воняет бензином, мы идем к метро… – Голос ее стал задумчивым. – Ты меня чуть с лестницы не спустила, потому что тебе понравился какой-то перец. Всегда говорила, что в твоем увлечении длинными волосами есть что-то болезненное.
– Но у него были отличные волосы! – возмутилась я.
– О! – Нашка подняла коготь. – Знаешь, если бы я верила в сверхъестественное, я бы подумала, что мы провалились в… как это называется?
– Портал в другое измерение? А-ля «Звездные врата» – раз-раз и там, – лениво подсказала я.
Нашка всегда казалась мне существом слишком материалистического склада, чтобы всерьез воспринимать концепцию параллельных миров или какие они там бывают… перпендикулярные? Я тихо хихикнула.
– Нас протащили! – Нашка вдруг вскочила на все четыре лапы и закружила по поляне. – Ты понимаешь? Нас с тобой кто-то про… не кто-то! Рене, там больше никого не было! Это он и был!
– Э-э, Наташенька, ты переутомилась, эта трансформация пагубно сказалась на твоих умственных способностях.
– Ах, пагубно! – рявкнула она. – Разуй глаза, Рене! Мы в какой-то всеми богами забытой местности! Посмотри туда! Ты ведь тоже их видишь, не прикидывайся!
Черный изогнутый коготь ткнул в сторону пологих холмов, уходящих к горизонту, над которыми маячило… два солнца? Красненькое и желтенькое. Мило.
– Может, это метеорологический зонд?! – нашлась я.
Дикость ситуации доходила до меня с неторопливостью вальсирующих улиток. Но и то хлеб: у некоторых моих знакомых картина мира зацементировалась намертво лет в шестнадцать и с тех пор коррекции не подвергалась. Так что у меня были неплохие шансы не сойти с ума.
– Зонт, – издевательски рявкнула Наташа, – шербурский! Ты, творческая личность, ты что, не понимаешь?! Это не долбаная Москва! Это долбаный другой мир! И мы с тобой – в нем! А виновата в этом та хвостатая скотина! И ты! Потому что если бы кто-то завел себе постоянного бойфренда, мы не имели бы проблем с твоими гормонами!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89