То-то в инструкции написано, что не рекомендуется при вождении машины - такая сразу слабость от них и будто поплыл куда-то. Залез в постель, но не уснул. Лежал, повернувшись лицом к ширме, и в щелочку на ежа смотрел. И такое у меня в голове началось... Но не стал прогонять мысли, а, наоборот, затаившись, не шевелясь, будто боясь расплескать, стал концентрировать их.
Как будто подкупил людей, приходил к ним в черных очках, которые мне дал поносить Антонио. Эти люди никогда не видели моих глаз. Я их подкупил, чтобы они устроили киднепинг барабанщика. У меня было готово помещение для него. Там была установлена камера, и я мог наблюдать за ним со своей кровати, вот так же глядя в щель, только на месте ежа-шара был экран. Люди, подкупленные мной, должны были не только украсть барабанщика, но и - страшно сказать - пытать его. А я бы наблюдал. Откуда, откуда во мне это?! За что я его так? Только сейчас я подумал, что не его, а себя самого. Это сложно объяснить, но, видимо, я через него хотел все сам почувствовать. Вот трусость до чего довела! Я так боюсь этого, что уже придумал это как наказание. Или мне на самом деле наказать кого-то хочется за эти мои беспомощные желания? За трусость и зависимость, пока еще психологическую, но она, видимо, куда страшнее, чем физическая. Физическое приходит только оттого, что психологическое незаглушимо, в мозгу тюкает молоточками. Ох, эти люди там, мной подкупленные, очень нехорошо поступали. Они его будто бы распяли на лежаке, голого, конечно. А я лежал на животе и в щелочку ширмы смотрел на "экран", трус! дыхание ускоренное затая. Я как в этом жутком фильме "Реаниматор" был подключен мозгом к его органам. То есть они его трогали, а ощущал я. Или это я себя так довел, что ощущать мог? Тем более что одну руку под себя положил. Его ноги были широко разведены и как-то там устроено было, что их можно было сгибать, как на гинекологическом кресле. И я очень близко был лицом. То есть на "экране" все было крупным планом дано. Они стали вводить в него металлический блестящий вибратор. Только он оказался куда больше, чем тот, что на полу у меня прыгает.
Я прикрыл глаза, встал, медленно - не расплескать! - дошел до ванной и достал его из аптечки. Когда аптечку закрывал, сильнее глаза зажмурил - чтобы, не дай Бог, себя в зеркало увидеть. С ума бы сошел, увидев этот ужас. Вернулся на постель и опять лег на живот, только брюки уже расстегнул и спустил. И в щелочку, в щелочку "смотрю" на "экран", чуть глаза приоткрыв. И вижу, как ему вводят этот предмет блестящий, и я тогда нашарил баночку с вазелином, быстро провел рукой у себя между ягодиц и вибратор - он такой нудно-тихий звук издает, когда включен, будто второй голос арабской музыки моей, которая так и не прекращалась, - поднес и стал им водить как-то согнувшись, коленки подтянув. И мой бедный член не знал, что ему делать. На "экране" его потрогали, и я тоже стал трогать. От этого я как-то весь содрогнулся и бессознательно и сильно стал вибратором водить, и непонятно было - больно или нет, только хотелось, чтобы боль была до конца. Я стал подвывать в такт своим движениям, приговаривая и будто свою руку поощряя, чтобы она смелее и сильнее дело свое делала. А на "экране" уже даже ничего не видно было, кроме вибратора, входящего и выходящего из него, и даже показалось, что он сам как-то ноги согнул и тазом рванулся вперед. И я то же самое сделал, как загипнотизированный. И сразу тепло разлилось по всему телу и мозгу. Я, видимо, заснул, отключился на несколько минут. Но, когда очнулся, было ужасно.
Глаза у меня были мокрыми, я плакал. Самое же страшное было, когда я отправился в ванную и мне пришлось стирать простыню. В этот момент я увидел себя в зеркале - поднял глаза и увидел, как я смываю с простыни свой собственный кал. Я побежал на кухню, схватил нож и, рыдая во весь голос, застыл с этим ножом в руке.
Во дворе как раз стали собирать пубель. Мусор, сумерки, капуста. И это привело меня в себя - я увидел себя без брюк, на кухне, с ножом, вспомнил, что в ванной простыня в раковине и вибратор остался на постели или куда я его дел... Было бы ужасно, вот так оставить все, чтобы нашли... Мертвый, без брюк, кал на простыне - Оскар Уайльд промелькнул в голове и его суд дикий вибратор... Я представил сразу мужчин из полиции, экспертов, устанавливающих причину смерти, и как они скалятся и комиссар уходит, не дождавшись конца, махнув рукой, - "А-а-а, все ясно, пэдэ вонючий, мерзкий иностранец, саль этранжэ, больной наверняка, я бы их сам, своей бы рукой душил!"
Я выпил белого вина, прямо из бутылки, пошел энергично через комнату в ванную, не забыв включить телевизор - громко, чтобы орал, заглушал бы меня, мой внутренний пульс, - и принял душ. Потом достирал простыню, проверил брюки и плавки, сменил постельное белье, вибратор, конечно, умыл и сел в комнате перед телевизором на пуф Антони, пил вино и смотрел телевизор. Ничего не помню, что там показывали.
Сегодня они пришли в магазин. С. - это Серж, а барабанщик - Дани, так его Серж называет. Только нельзя называть его барабанщиком. Внутренний голос все уговаривал меня, напоминал: только не скажи, только не скажи. Потому что они не сказали. Серж тоже американец, во Франции уже пятнадцать лет. Все почти так, как я и думал. Они как-то запросто вошли и сразу ко мне. Я заметался мысленно - глаза, видимо, на самом деле метались, - но они, особенно Серж, очень просто со мной разговаривали. Приветствовали идею рассылки приглашений. Серж посетовал, что теперь стало очень сложно купить даже просто качественные вещи за недорогую цену. Уж мне-то не надо рассказывать о том, как шьют здесь ширпотреб турки и прочие нелегальные нацменьшинства.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14