***

Стены конторы управляющего египетской стражей сотрясались от гнева Монтумеса. Пятьдесят высокопоставленных чиновников получили взыскания и лишились разнообразных поощрений. Впервые с тех пор, как он занял высшую ступень в иерархии государственной стражи, его не проинформировали должным образом. Разве это не удар по созданной им системе? Но его так просто не сокрушить, он не сдастся без боя.
К сожалению, выходило так, что у истоков всех этих странных событий, смысл которых оставался непостижимым, стояло армейское командование. Затрагивать его территорию было слишком рискованно, а рисковать Монтумес не собирался; если во главе всего предприятия стоял полководец Ашер – человек, ставший поистине неприкасаемым после недавнего повышения, – то против него верховный страж был абсолютно бессилен.
Предоставить свободу действий мелкому судье было во многих отношениях выгодной тактикой. Он берет всю ответственность на себя, со свойственным юности безрассудством пренебрегая мерами предосторожности. С него станется взломать пару запретных дверей и пойти поперек неписаных законов, о существовании которых он даже не подозревает. Следуя за ним по пятам и при этом оставаясь в тени, Монтумес сможет воспользоваться результатами его расследования. Лучше сделать его своим союзником – до тех пор, пока надобность в нем не отпадет вовсе.
Один вопрос по-прежнему не давал покоя: к чему весь этот спектакль? Его автор явно недооценил Пазаира, решив, что необычная обстановка, удушающе спертый воздух и угнетающее ощущение близости смерти помешают судье как следует разглядеть мумию и вынудят его поскорее уйти, предварительно наложив свою печать. Однако результат был достигнут прямо противоположный: Пазаир не только не потерял интереса к делу, но и выявил его масштабы.
Монтумес пытался себя успокоить: разве может исчезновение скромного ветерана, занимавшего почетную должность, пошатнуть устои государства! Наверное, речь идет о случайном убийстве, которое совершил солдат, находящийся под покровительством высокого армейского чина, – самого Ашера или кого-нибудь из его приспешников. В этом направлении и следует копать.

16

В первые дни весны Египет воздавал почести умершим и предкам. На исходе весьма мягкой зимы ночи вдруг стали прохладными из-за порывистого ветра из пустыни. Родственники приходили в некрополи почтить память усопших и возлагали цветы в погребальных часовнях, открытых для доступа из внешнего мира. Между жизнью и смертью не было непреодолимой границы, а потому живые пировали вместе с почившими, душа которых воплощалась в пламени светильников. Ночь озарялась огнями, радуясь встречи земного и потустороннего миров. В Абидосе Абидос – город в Среднем Египте, где по сей день можно любоваться величественным храмом Осириса.

– священном граде Осириса, где проводились мистерии воскресения, – жрецы установили на усыпальницах небольшие барки – символы путешествия в мир иной.
Фараон зажег огни перед жертвенными столами всех основных храмов Мемфиса, а затем отправился в Гизу. Каждый год в один и тот же день Рамсес Великий готовил себя к тому, чтобы войти в великую пирамиду и склониться в молитве перед саркофагом Хеопса. В сердце гигантского монумента царь черпал силу, необходимую для объединения двух земель – Верхнего и Нижнего Египта – и достижения их процветания. Он погрузится в созерцание золотой маски фараона и мерного локтя из того же металла – инструмента, вдохновлявшего великого строителя и символизировавшего всю его деятельность. Придет время – и он возьмет в руки завещание богов и объявит его народу в ходе ритуала своего перерождения.
Полная луна озаряла плато, где высились три пирамиды.
Рамсес вступил в ворота стены вокруг пирамиды Хеопса, находившиеся под охраной элитного отряда стражников. На царе не было ничего, кроме простой белой набедренной повязки и широкого золотого ожерелья. Солдаты поклонились и отворили засовы. Рамсес Великий переступил гранитный порог и двинулся вверх по дороге, вымощенной известняковыми плитами. Еще немного – и он окажется перед входом в Великую пирамиду; он один знал ее тайный механизм, и в дальнейшем ему предстояло передать это знание своему преемнику.
С каждым годом встреча с Хеопсом и соприкосновение с золотом бессмертия переживались царем все более глубоко. Царствование над Египтом было делом захватывающим и возвышенным, но вместе с тем изнурительным; обряды давали фараону необходимую энергию.
Рамсес медленно прошел по большой галерее и проник в зал, где покоился саркофаг; он еще не знал, что жизненный центр страны превратился в пустую, бесплодную преисподнюю.


***

В гавани был праздничный день; суда украсились цветами, пиво лилось рекой, матросы плясали с веселыми девицами, бродячие музыканты развлекали многочисленную толпу. Погуляв с собакой, Пазаир собрался пойти домой, подальше от шума, как вдруг его окликнул знакомый голос:
– Судья Пазаир! Вы уже уходите?
Из толпы зевак вынырнуло тяжелое квадратное лицо Денеса, окаймленное узкой седой бородой. Судовладелец растолкал соседей и пробрался к судье.
– Какой замечательный день! Все веселятся, отбросив заботы.
– Я не люблю шума.
– Вы слишком серьезны для своего возраста.
– Характер не переделаешь.
– О, жизнь сама об этом позаботится.
– У вас хорошее настроение.
– Дела идут хорошо, товары доставляются вовремя, люди подчиняются с полуслова – на что же мне жаловаться?
– Кажется, вы не держите на меня зла.
– Вы исполнили свой долг, зачем мне обижаться?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100