— Ты знал, что совершаешь ошибку, и знал, каким будет наказание. Даже суд тебе не потребуется.
Уверенный, что суд вынесет наказание, может быть, даже более жестокое, управитель зашелся в стенаниях.
— Я плохо поступил, это правда, но это не для личного блага! Благодаря рабочим Абидоса была быстро сделана запруда и углублены каналы.
— В таком случае, я заменю наказание: ты и твои подчиненные послужите рабочими на строительстве храма до его окончания.
Каждая жрица и каждый жрец выполнили свои ритуальные обязанности таким образом, чтобы храм Осириса стал схож с небесным сводом, освещающим все лица. Рамзес освятил золотую статую, изображавшую его отца, и справил вместе с Нефертари церемониал подношения Законам Маат. Двери из ливанского кедра, покрытые электрумом, пол, покрытый серебром, гранитные пороги, разноцветные барельефы превращали храм в место, словно из другого мира, где божественные силы проявлялись во всей своей мощи. На алтарях стояли цветы, вазы с благовониями и пищей, предназначенной Незримому.
Сокровищница была заполнена золотом, серебром, царским льном, праздничным маслом, ладаном, вином, медом и мазями; в хлевах стояли тучные быки, коровы и крепкие телята, в закромах хранилось зерно лучшего качества. Как об этом гласили иероглифы: «Фараон множит для бога все земное».
В речи, произнесенной перед знатью провинции, собранной в приемном зале дворца Абидоса, Рамзес объявил, что корабли, поля, живность, ослы и все другие богатства, принадлежавшие храму, не могут быть отняты ни под каким предлогом. Что касается хранителей полей, птицеловов, рыбаков, землепашцев и другого персонала, прикрепленного к владению Осириса, чтобы сделать его процветающим, то никто из них не может быть отозван для выполнения какой-либо работы в другом месте.
Любой, нарушивший этот указ, понесет телесное наказание, будет освобожден от всех должностей и приговорен ко многим годам каторги.
Под присмотром Рамзеса работы продвигались быстро; обряды освящали изваяния богов, зло было наказано, и храм наполнялся силой Маат.
Нефертари проводила счастливые дни. Это пребывание в Абидосе предоставило ей неожиданный случай исполнить мечту своей молодости: жить рядом с богами, склоняться перед их красотой и проникать в их секреты, совершая ритуалы.
Когда приблизился момент, чтобы закрыть двери храма на ночь, Рамзеса с ней не было. Царица отправилась на поиски и обнаружила его в помещении, посвященном памяти предков, где он разглядывал список фараонов, которые предшествовали ему, начиная со времен первой династии. Запечатленные в иероглифах их имена всегда будут в памяти людей; имя Рамзеса Великого последует за именем его отца.
— Как быть достойным этих великих людей? — спросил себя царь громким голосом. — Должностные преступления, глупость, ложь... Удастся ли фараонам когда-нибудь вырвать эти пороки из сердца людей?
— Не удастся, — ответила Нефертари, — но все они будут вести эту борьбу, заранее проигранную, и лишь немногие добьются победы.
— Если даже священная территория Абидоса не уважалась, стоит ли вообще принимать указы?
— Ты отчаялся, Рамзес?
— Поэтому я пришел посоветоваться со своими предками.
— Они могут тебе дать только один совет: извлекать пользу из испытаний, чтобы усилить свое могущество.
— Нам так хорошо в этом храме, здесь царит мир, который мне не удается установить в невежественном мире.
— Моя обязанность — оторвать тебя от соблазна, даже если я говорю вопреки моему самому дорогому желанию.
Рамзес заключил царицу в объятия.
— Без тебя мои действия — только бессмысленные жесты. Через две недели состоятся таинства Осириса. Мы будем присутствовать при совершении этих ритуалов, у меня есть к тебе предложение: и решать тебе.
Вооруженная палками, издавая отчаянные вопли, толпа бесчинствующих напала на процессию. В маске бога-шакала, «открывателя дорог», жрец Абидоса прогнал нападавших, произнеся слова проклятия, чтобы изгнать темные существа с лодки Осириса.
Посвященные в таинство помогали «открывателю дорог» и разгоняли тех, кто восстал против света.
Процессия возобновила свой путь к острову Первого Утра, где Рамзес в образе Осириса, раненного братом, возлежал на ложе. Воды Нила окружали этот главный холм, которого достигли, используя мостик, две божественные сестры Исида и Нефтида.
Остров находился в сердце колоссального сооружения, состоявшего из десяти монолитных столбов, поддерживающих потолок, достойный времен пирамид. Тайное святилище Осириса заканчивалось комнатой, где хранился саркофаг бога.
Нефертари играла роль Исиды, супруги Осириса, а Красавица Изэт изображала Нефтиду, чье имя означало «хранительница храма». Сестра Исиды помогала Осирису во время ритуалов, которые выводили бога из покоев смерти.
Нефертари согласилась с предложением Рамзеса; ей показалось желательным участие Изэт в ритуале.
Две женщины преклонили колени, Нефертари в голове ложа, Красавица Изэт — в ногах; кувшин со свежей водой — в правой руке, круглый хлеб в левой; они прочитали длинные и трогательные литании, необходимые для того, чтобы заставить забурлить новую энергию в венах неподвижного тела.
Их голоса соединились в единой мелодии под покровительством богини неба, чье огромное тело, населенное звездами, простиралось над ложем воскресения.
На исходе долгой ночи Осирис воскрес. И он произнес слова, которые произносили все его предшественники, совершая те же таинства: «Чтобы мне был дан свет на небе, созидательная сила на земле, справедливость голоса в царстве потустороннего мира и способность путешествовать во главе звезд;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92