– Я не могу думать обо всем сразу, Бен. Давай сначала сходим на эти курсы, а уж потом что-нибудь придумаем.
Она поправила подушку на животе и прикрепила ее широкой липкой лентой.
– Мы хорошо сыграем.
– А ты не боишься, что Марджори тебя узнает?
– Нет. Она начала работать у «Свайзе и Рейнольдса» в тот день, когда меня уволили. Я ее видела лишь мельком.
– Что-то не верится, что тебе удастся одурачить всех этим трюком со старой подушкой. Тебе не поверят.
– Погоди...
Она еще раз поправила подушку, слегка взбила ее и снова прикрыла блузкой.
– Ну как?
Бен внимательно оглядел ее. Кристина действительно походила на беременную.
– Когда-нибудь ты станешь очень милой мамочкой, Кристина.
– Помоги повязать платок.
Кристина откинула назад волосы, и Бен повязал ей темный платок.
– А теперь добавлю еще темной косметики. Скорее всего, меня и так бы не узнали, но лучше не рисковать, ведь «принцесса наркотиков» последнее время не сходила с первых полос газет.
– Кристина, я все же сомневаюсь... Мы же можем провалить все дело!
Кристина молча открыла пудреницу и, глядя в зеркальце, принялась изучать свое лицо.
– Кристина, ты уверена, что поступаешь правильно?
Она кивнула.
Тогда заканчивай побыстрее и пойдем. – Бен улыбнулся: – Только не надевай темные очки и не приклеивай усы.
Они вошли в дверь, на которой было написано «ЛАМАЗЕ – РОЖАЮТ В СЕНТЯБРЕ». Помещение напоминало школьный класс: по стенам развешаны рисунки, бумажные конструкции и плакаты типа «КОГДА ЖИЗНЬ ПОДСОВЫВАЕТ ТЕБЕ ЛИМОН – СДЕЛАЙ ИЗ НЕГО ЛИМОНАД». Повсюду висели фотографии детей, которые, на взгляд Бена, были похожи друг на друга как две капли воды.
– Она вон там, в углу, – прошептал Бен. – Та блондинка рядом с парнем в твидовом пиджаке.
– Теперь я понимаю, почему она привлекла твое внимание.
Беременность ей к лицу.
Они прошли в другой конец комнаты.
– Мистер Кинкейд, что вы здесь делаете?! – воскликнула Марджори.
– Видите ли... – Бен прочистил горло. – Наши занятия в Сент-Джоне отложили, и мы решили посидеть с вами.
– О, я вас понимаю. Я тоже не люблю пропускать занятия.
Иначе у меня возникает такое чувство, будто я обманываю ребенка, вы меня понимаете?
– Да, разумеется...
– Мы должны выполнять наши обязанности перед детьми начиная с момента зачатия, не так ли?
– Совершенно верно.
– Этой мой муж. – Марджори указала на стоявшего за ее спиной мужчину.
Бен протянул руку:
– Рад с вами познакомиться.
Оказалось, что и Рич и Бен весьма серьезно относятся к своему будущему отцовству.
– Зачать легко, – продолжала Марджори. – А вот потом все гораздо труднее. Если тем, у кого нет прав, запрещено водить машину, то почему же каждому разрешается иметь ребенка?
Мне кажется, надо выдавать разрешение на право иметь ребенка. На право деторождения.
Слушая рассуждения жены, Рич явно чувствовал себя не в своей тарелке. Он с беспокойством поглядывал на Бена.
– А я не знала, что вы тоже ждете, – продолжала Марджори. – Я даже не знала, что вы женаты.
– Ну, я-то нет... – сконфузился Бен.
Она мельком взглянула на живот Кристины:
– Конечно, я не имела в виду...
– Бен пришел вместо моего мужа, – пояснила Кристина. – Мы с ним старые друзья.
– Понятно. Очень мило с вашей стороны. А вот и наш инструктор. Лучше побыстрее займем свои места.
Все пары разместились полукругом на полу; мужчины – чуть позади женщин. Инструктор (к ее груди был приколот бумажный ярлык «ВИККИ – ИНСТРУКТОР») вошла в центр круга и, опустившись на пол, приняла позу лотоса.
– Приветствую всех, – сказала Викки. – Как мы сегодня себя чувствуем? Мы любим жизнь, любим наших деток и, что самое главное, самих себя, не так ли?
Все одобрительно загудели. Лишь одна из женщин заявила, что «устала быть толстой».
Викки направила на нее свой обвиняющий перст:
– Это запретное чувство, Сара, – именно тот негативизм, которого мы пытаемся избежать. Запомните, вы не толстая, вы беременная!
– В чем разница? – прошептал Бен.
Но Кристина хлопнула его по плечу.
– На сегодня я приготовила для вас специальное упражнение, – продолжала Викки. – Оно поможет нам сосредоточиться на положительных эмоциях той новой жизни, которая скоро придет к нам.
Она передала по кругу рулон красной бумаги.
– Я хочу, чтобы каждый из вас оторвал себе по куску этой бумаги и вырезал из нее любую фигуру, которая выразит ваши чувства к будущему ребенку.
– Я не художник, – прошептал Бен.
– Бен, не будь таким занудой, – сказала Кристина, протягивая ему несколько листов бумаги.
– Рич тоже ворчит, – сказала Марджори, касаясь Кристининой ноги. – Мужчины так трогательны, не правда ли?
– О да, – кивнула Кристина. – Можно подумать, что бумага угрожает их потенции. – И женщины дружно рассмеялись.
Когда все наконец справились с заданием, Викки потребовала, чтобы каждый объяснил, что именно он сотворил и какую смысловую нагрузку несет эта фигура. Среди фигур было множество сердец, несколько кроватей (они означали бессонные ночи будущих родителей) и несколько домиков (подразумевалось семейное счастье или вторая закладная на дом).
Кристина сотворила календарь, потому что, по ее словам, каждый последующий день она будет благодарить Бога за дарованного ей ребенка.
«Господи, она еще более сентиментальна, чем настоящие мамаши», – подумал Бен.
– А что создали вы, мистер Кинкейд? – спросила Викки.
Бен протянул ей свое изделие – подушку!
Кристина густо покраснела. Она повернулась и пристально посмотрела на него.
– Потому что я надеюсь, что мои дети когда-нибудь будут обо мне заботиться, – объяснил он.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80