Возможно, Глен действительно откупился от коронера, чтобы ускорить кремацию Магды, но он хотел избежать лишнего шума вокруг ее самоубийства, а не скрыть убийство. — Том понимающе кивнул.
— Даже люди, которые очень не любили Глена, не думали, что он убил Марту. Этому редактору не стоило совать свой нос в чужие дела.
— Вы весьма снисходительны к моему дедушке, — заметил Том.
— Я была снисходительной к твоему дедушке много лет назад. Я занималась его делами, взяла к себе твою мать, когда Глен попросил меня об этом. Когда-то давно Глен выручил меня из беды. А сейчас я просто работаю на него. Смотрю за домом, и он платит мне за это деньги. И никогда не рассказываю никому о вещах, которые он хотел бы сохранить в тайне, поэтому если ты... — Барбара вдруг замолчала, рассеянно глядя прямо перед собой. Руки ее крепко сжимали руль, сейчас она выглядела старой, сердитой и смущенной.
— Извини, — сказала Барбара, сворачивая к обочине. Остановив машину, она бессильно уронила руки на колени. Эти грубые, покрытые вздувшимися венами руки, казалось, принадлежали не Барбаре, а кому-то другому.
— Дедушка вовсе не просил меня проверять вас, — сказал Том.
— Я знаю, — Барбара откинулась на спинку сиденья.
— Не думаю, чтобы он мог предположить, что мы будем вести подобные разговоры и вообще захотим узнать друг друга поближе. Мой дедушка мыслит совсем по-другому, и такие вещи просто не приходят ему в голову.
— Вот здесь ты прав, — Барбара взглянула на Тома. — А ты не очень похож на Глена, правда?
— Я не знаю его достаточно хорошо, чтобы решить, похожи мы или нет, — признался Том.
— В тебе больше сочувствия к людям. А Глен, я думаю, просто послал тебя сюда, как когда-то меня.
— И как послал мою мать к вам после исчезновения Джанин Тилман.
— Нет, тогда все было несколько иначе. Глория очень привязалась к Джанин, и Глен не хотел, чтобы малышка узнала, что пережила еще одну чудовищную потерю. Думаю, он хотел избавить Глорию от боли и попытался сделать это своим обычным способом — устранив источник этой боли.
Теперь Барбара смотрела на Тома в упор, словно ожидая, что он попытается поставить под сомнение отцовские качества Гленденнинга Апшоу.
— Моя мать ничего не говорила вам о том, что видела человека, бегущего в лес в ночь исчезновения Джанин Тилман? — спросил Том.
— Нет, но если она действительно кого-то видела, тем больше было у Глена причин увезти ее с озера. Разве ты не понимаешь? Глория была очень гневной маленькой девочкой, и Глен, конечно же, не хотел, чтобы ребенку пришлось общаться с полицией.
«Глория была нервной маленькой девочкой задолго до этого лета», — подумал Том, но вслух ничего не сказал.
— А тебе очень интересно знать обо всем, что тогда случилось, да? — Барбара снова завела машину и выехала на шоссе.
— Просто то, что случилось в те дни, имеет кое-какое отношение к тому, что происходит сейчас.
— Но это было такое ужасное время. Есть вещи, которые вообще лучше не знать.
— Я не верю в это, — твердо возразил Том.
Барбара свернула на главную улицу. Было только восемь часов утра, поэтому магазины были еще закрыты, а тротуары почти безлюдны. Возле первого перекрестка Барбара Дин подъехала к тротуару. «Оук-стрит», — прочитал Том на черно-белой деревянной табличке.
— Мой дом стоит на этой улице, — сказала Барбара. — Ничего, если я высажу тебя прямо здесь? — Барбара неожиданно показалась Тому какой-то потерянной и неуверенной в себе. — Я знаю, как ты занят, но, может быть, как-нибудь вечером ты зайдешь ко мне пообедать? Я люблю готовить на двоих, а твое общество очень нравится мне, Том Пасмор.
— С удовольствием, — сказал Том.
— Может быть, я смогу рассказать тебе о чем-нибудь еще из того, что случилось в то лето, когда умерла Джанин. Естественно, оставаясь в рамках лояльности по отношению к твоему дедушке. Не стоит забывать: все, что он сделал, было сделано ради твоей матери.
— Назначьте только день, — сказал Том. Барбара коснулась его руки.
— Так твоя мать рассказывала тебе, что видела человека, бегущего в лес?
— Наверное, это был Антон Гетц. Это просто не мог быть никто другой.
— Это мог быть кто угодно, только не Антон Гетц. Гетц ходил с тростью и сильно хромал. Это была очень романтическая хромота. Антон Гетц ходил очень медленно. Глория могла вообще не видеть ничего такого — у нее было очень живое воображение, и она часто путала вымысел с реальностью.
— Я знаю это, — сказал Том, выходя из машины.
37
Когда спустя час Том шел по шоссе в обратном направлении, возле него остановился черный «линкольн». Задняя дверь машины открылась, и оттуда вышли двое парней в серых костюмах и темных очках. Один из них был слишком толст, чтобы застегнуть пиджак, а другой, напротив, тощ, как борзая. У обоих были длинные бакенбарды и зачесанные назад, на манер Элвиса Пресли, волосы. Джерри Хазек, тоже в сером костюме, но без очков, вылез из передней дверцы и печально посмотрел на Тома поверх машины.
— Мы подвезем тебя, — сказал он. — Давай, садись в машину.
— Я лучше пройдусь пешком, — Том затравленно оглянулся по сторонам.
— О, не надо, — настаивал на своем Джерри. — Что тебе это даст? Лучше полезай в машину.
Двое других стали приближаться к Тому.
— Нэппи и Робби, — сказал он. — «Уличные мальчишки».
Робби вынул руки из карманов и взглянул на своего товарища, который хмуро смотрел на Тома. Бакенбарды Нэппи росли почти до самого подбородка.
— Я помню тебя, — сказал Нэппи.
— Сажайте его в машину, — велел Джерри. — Мы и так уже долго с ним возимся. Том, будь благоразумен. Мы не хотим причинять тебе вред. Просто нам велели привезти тебя обратно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176