ТОП авторов и книг ИСКАТЬ КНИГУ В БИБЛИОТЕКЕ
Очень хотелось бы услышать, что ей лучше.
– Вы не могли бы объяснить мне, что, собственно, связывает вас с Рэнсомами?
– Что меня связывает?
– Вы работаете на «Барнетт»?
На том конце провода снова послышался смущенный смешок.
– А в чем, собственно, дело?
– Поскольку я выступаю в данный момент от имени семьи, мне просто хочется знать, с кем я говорю.
– Что ж, хорошо. Я – художник, и миссис Рэнсом приходила ко мне в студию, коша узнала, чем я занимаюсь, ей очень понравились мои работы, и она заказала мне два полотна для их спальни.
– С изображением обнаженной натуры, – сказал я.
– Вы их видели? Миссис Рэнсом они очень нравились. И мне очень льстил этот факт, вы ведь видели остальные произведения их коллекции – все это работы великих художников. Работать с ней было все равно что... все равно что иметь начальника, который является одновременно твоим другом.
Голос его предательски дрогнул. Сквозь окна возле двери я наблюдал за тем, как репортеры сгребают к изгороди мятые обертки от шоколадных батончиков. Пять-шесть пожилых парочек заняли свои места на другой стороне улицы и наблюдали за происходящим.
– Что ж, – сказал я. – Боюсь, у меня для вас печальные новости.
– О, нет, – воскликнул Дориан.
– Сегодня утром миссис Рэнсом умерла.
– О, нет! Она так и не пришла в сознание?
– Нет, так и не пришла. Но, Байрон, дело в том, что миссис Рэнсом умерла вовсе не от ран. Уолтер Драгонетт сумел узнать, что она находится в Шейди-Маунт и что ее состояние улучшается. Сегодня утром он пробрался мимо охраны и убил ее.
– В день своего ареста?
Я вынужден был согласиться, что это звучит почти нереально.
– Боже мой, – воскликнул Дориан. – Что это за мир? Что здесь происходит? Он знал что-нибудь об этой женщине?
– Совсем немного, – сказал я.
– Ведь это была... это была самая потрясающая женщина на свете, у нее было столько достоинств, она была удивительно доброй, щедрой, с сочувствием относилась к людям... – Несколько секунд я прислушивался к его хриплому дыханию. – Сейчас я предоставлю вам возможность заниматься тем, чем вы занимались. Я просто не думал, что...
– Нет, конечно нет, – сказал я.
– Все это слишком.
Репортеры собирали силы для очередного штурма двери, но я не мог повесить трубку, пока Байрон Дориан пытался свыкнуться с нахлынувшим на него горем. Поэтому, глядя в окно на репортеров, я продолжал прислушиваться к его стонам и вздохам.
Наконец, сумев овладеть собой, он сказал:
– Вы, должно быть, думаете, что я веду себя очень странно, но это потому, что вы никогда не знали лично Эйприл Рэнсом.
– Почему бы вам не рассказать мне как-нибудь об этой женщине, – предложил я. – Я с удовольствием пришел бы к вам в студию.
– Наверное, это немного помогло бы мне, – сказал. Байрон, а затем дал мне свой адрес и номер телефона. Мастерская его находилась на Варни-стрит, в довольно неприятном районе вокруг стадиона где жили когда-то украинские эмигранты.
Я посмотрел на репортеров, которые как раз усаживались за свою третью или четвертую за этот день трапезу на глазах у недовольных соседей, которых собиралось вокруг все больше и больше. Время от времени кто-нибудь из обитателей Эли-плейс подходил к группке журналистов, чтобы поговорить с Джеффри Боу или кем-нибудь из его коллег. Сейчас я видел, как к ним направляется сгорбленная старуха с серебряным подносом, на котором стоят чашки кофе.
Со своего поста у двери я видел краем глаза, как Джимбо напоминает зрителям о сути преступлений Уолтера Драгонетта и передает им обещания мэра Уотерфорда сделать все возможное, чтобы граждане Миллхейвена могли чувствовать себя в безопасности. В какой-то момент я упустил тот факт, что убийство Эйприл Рэнсом тоже стало достоянием общественности. Сейчас на экране появилась увеличенная фотография Эйприл, державшей в руках свой огромный трофей. Джона решили почему-то отрезать. Я знал примерно, когда по телевизору впервые показали эту фотографию – около четырех часов, – потому что именно в это время толпа, собравшаяся напротив дома, увеличилась примерно вдвое.
Весь день я то смотрел телевизор, то пытался разобраться в гностических постулатах, то подходил к окну, чтобы посмотреть на журналистов. На экране показывали одно за другим лица жертв Уолтера Драгонетта. От маленького Уэсли Драма в ковбойском костюмчике, сидящего на деревянной лошадке, до огромного Альфонсо Дейкинза, улыбающегося во весь рот и сжимающего в руке стакан пива. Установлены личности двадцати двух жертв, из них шестнадцать – негры. На фотографиях все они выглядели какими-то обреченными. Неизвестный человек, убитый в Тоннеле мертвеца, был помечен вопросительным знаком. Затем на экране показалась небольшая фотография Эйприл Рэнсом – на этот раз от нее оставили одно лицо, и за те несколько секунд, что она смотрела на меня с экрана, мое мнение о ней начало меняться. Жена Джона была живой и непосредственной, а вовсе не суровой и требовательной, как казалось мне раньше. И еще она была такой красивой, что для ее убийства наверняка требовалось чуть больше жестокости, чем для убийства всех остальных. Что-то случилось с тех пор, как я впервые увидел эту фотографию, – я стал, как и Дик Мюллер, и Байрон Дориан, одним из тех, кому довелось пережить Эйприл Рэнсом.
Чуть позже Джон, пошатываясь, спустился по лестнице в мятых брюках и рубашке. На левой щеке его краснел, подобно шраму, рубец от подушки. Джон спустился босиком, волосы его были всклокочены.
– Что случилось? – спросил я.
– Какая-то свинья бросает камни мне в окно, – сказал он, направляясь к двери.
– Подожди, – сказал я.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235
– Вы не могли бы объяснить мне, что, собственно, связывает вас с Рэнсомами?
– Что меня связывает?
– Вы работаете на «Барнетт»?
На том конце провода снова послышался смущенный смешок.
– А в чем, собственно, дело?
– Поскольку я выступаю в данный момент от имени семьи, мне просто хочется знать, с кем я говорю.
– Что ж, хорошо. Я – художник, и миссис Рэнсом приходила ко мне в студию, коша узнала, чем я занимаюсь, ей очень понравились мои работы, и она заказала мне два полотна для их спальни.
– С изображением обнаженной натуры, – сказал я.
– Вы их видели? Миссис Рэнсом они очень нравились. И мне очень льстил этот факт, вы ведь видели остальные произведения их коллекции – все это работы великих художников. Работать с ней было все равно что... все равно что иметь начальника, который является одновременно твоим другом.
Голос его предательски дрогнул. Сквозь окна возле двери я наблюдал за тем, как репортеры сгребают к изгороди мятые обертки от шоколадных батончиков. Пять-шесть пожилых парочек заняли свои места на другой стороне улицы и наблюдали за происходящим.
– Что ж, – сказал я. – Боюсь, у меня для вас печальные новости.
– О, нет, – воскликнул Дориан.
– Сегодня утром миссис Рэнсом умерла.
– О, нет! Она так и не пришла в сознание?
– Нет, так и не пришла. Но, Байрон, дело в том, что миссис Рэнсом умерла вовсе не от ран. Уолтер Драгонетт сумел узнать, что она находится в Шейди-Маунт и что ее состояние улучшается. Сегодня утром он пробрался мимо охраны и убил ее.
– В день своего ареста?
Я вынужден был согласиться, что это звучит почти нереально.
– Боже мой, – воскликнул Дориан. – Что это за мир? Что здесь происходит? Он знал что-нибудь об этой женщине?
– Совсем немного, – сказал я.
– Ведь это была... это была самая потрясающая женщина на свете, у нее было столько достоинств, она была удивительно доброй, щедрой, с сочувствием относилась к людям... – Несколько секунд я прислушивался к его хриплому дыханию. – Сейчас я предоставлю вам возможность заниматься тем, чем вы занимались. Я просто не думал, что...
– Нет, конечно нет, – сказал я.
– Все это слишком.
Репортеры собирали силы для очередного штурма двери, но я не мог повесить трубку, пока Байрон Дориан пытался свыкнуться с нахлынувшим на него горем. Поэтому, глядя в окно на репортеров, я продолжал прислушиваться к его стонам и вздохам.
Наконец, сумев овладеть собой, он сказал:
– Вы, должно быть, думаете, что я веду себя очень странно, но это потому, что вы никогда не знали лично Эйприл Рэнсом.
– Почему бы вам не рассказать мне как-нибудь об этой женщине, – предложил я. – Я с удовольствием пришел бы к вам в студию.
– Наверное, это немного помогло бы мне, – сказал. Байрон, а затем дал мне свой адрес и номер телефона. Мастерская его находилась на Варни-стрит, в довольно неприятном районе вокруг стадиона где жили когда-то украинские эмигранты.
Я посмотрел на репортеров, которые как раз усаживались за свою третью или четвертую за этот день трапезу на глазах у недовольных соседей, которых собиралось вокруг все больше и больше. Время от времени кто-нибудь из обитателей Эли-плейс подходил к группке журналистов, чтобы поговорить с Джеффри Боу или кем-нибудь из его коллег. Сейчас я видел, как к ним направляется сгорбленная старуха с серебряным подносом, на котором стоят чашки кофе.
Со своего поста у двери я видел краем глаза, как Джимбо напоминает зрителям о сути преступлений Уолтера Драгонетта и передает им обещания мэра Уотерфорда сделать все возможное, чтобы граждане Миллхейвена могли чувствовать себя в безопасности. В какой-то момент я упустил тот факт, что убийство Эйприл Рэнсом тоже стало достоянием общественности. Сейчас на экране появилась увеличенная фотография Эйприл, державшей в руках свой огромный трофей. Джона решили почему-то отрезать. Я знал примерно, когда по телевизору впервые показали эту фотографию – около четырех часов, – потому что именно в это время толпа, собравшаяся напротив дома, увеличилась примерно вдвое.
Весь день я то смотрел телевизор, то пытался разобраться в гностических постулатах, то подходил к окну, чтобы посмотреть на журналистов. На экране показывали одно за другим лица жертв Уолтера Драгонетта. От маленького Уэсли Драма в ковбойском костюмчике, сидящего на деревянной лошадке, до огромного Альфонсо Дейкинза, улыбающегося во весь рот и сжимающего в руке стакан пива. Установлены личности двадцати двух жертв, из них шестнадцать – негры. На фотографиях все они выглядели какими-то обреченными. Неизвестный человек, убитый в Тоннеле мертвеца, был помечен вопросительным знаком. Затем на экране показалась небольшая фотография Эйприл Рэнсом – на этот раз от нее оставили одно лицо, и за те несколько секунд, что она смотрела на меня с экрана, мое мнение о ней начало меняться. Жена Джона была живой и непосредственной, а вовсе не суровой и требовательной, как казалось мне раньше. И еще она была такой красивой, что для ее убийства наверняка требовалось чуть больше жестокости, чем для убийства всех остальных. Что-то случилось с тех пор, как я впервые увидел эту фотографию, – я стал, как и Дик Мюллер, и Байрон Дориан, одним из тех, кому довелось пережить Эйприл Рэнсом.
Чуть позже Джон, пошатываясь, спустился по лестнице в мятых брюках и рубашке. На левой щеке его краснел, подобно шраму, рубец от подушки. Джон спустился босиком, волосы его были всклокочены.
– Что случилось? – спросил я.
– Какая-то свинья бросает камни мне в окно, – сказал он, направляясь к двери.
– Подожди, – сказал я.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235