— Думаешь, я боюсь?— А почему же ты так далеко стоишь?Алвеш помог ей взобраться на лошадь и показал, как управляться с поводьями.— Шейла — молодая и резвая кобыла, но не волнуйся, я рядом, все будет хорошо… Я же сказал, что сегодня не буду ездить, — удивился Алвеш, увидев, как грум выводит из конюшни серого жеребца.А я сказала ему, что будешь, усмехнулась про себя Кэрол. Пришпорив лошадь, она пустила ее легкой рысью.На полпути к конюшне Алвеш обернулся.— Кэрол! — позвал он.— Встретимся вот там! — крикнула она ему через плечо и махнула рукой.Шейла шла великолепной рысью. Ветер трепал длинные волосы Кэрол, а она представляла себе, какой взрыв удивления вызовет у Алвеша ее умение ездить верхом. Ну ничего, в следующий раз он сначала спросит, умеет ли она что-то делать, а уж потом примется учить. Шейла подскакала к изгороди и легко перелетела через нее. Алвеш, все-таки оседлавший своего коня, стремительно догонял.— Извини, никак не могла остановиться.-Кэрол повернулась в седле и улыбнулась, как только он поравнялся с ней.Но улыбка тут же исчезла с лица, когда Алвеш крепко сжал ее руку.— Никогда больше не делай этого!— О чем ты?— Только идиот может перескакивать через подобные заграждения в таком темпе!— Извини, что заставила тебя волноваться.— Где ты так научилась ездить верхом?Она спрыгнула с лошади в зеленую траву, подставляя лицо яркому солнцу.— У Ребекки были друзья, которые держали лошадей, мы иногда у них останавливались. Я обожала лошадей. К тому же у деда была конюшня.— Конюшня?— Да. И скучные уроки верховой езды.Кэрол села, обхватив руками колени, и задумчиво поглядела вдаль.— Все пошло прахом, когда мне исполнилось девятнадцать. Дед сломал бедро, в это время я была в школе. Он мог бы попросить меня вернуться домой, но не сделал этого. Когда я узнала, что происходит, банк уже припер его к стенке.— Но ты, наверное, пыталась что-то сделать?— Да, но все напрасно. Пришлось расстаться с лошадьми, и дед не перенес этого, сдался. Все было продано, оставался только дом для престарелых. Это убило его.— Почему ты во всем винишь себя?Кэрол напряглась. Сейчас ей предстояло сказать то, о чем раньше она только думала про себя.— Я могла не допустить этого.— Как же?— Могла бы вести хозяйство до тех пор, пока он не встанет на ноги.— Но он, очевидно, не хотел, чтобы ты бросала школу, к тому же у тебя не было опыта.Зачем себя винить, ведь ты тоже осталась без дома.— Цезарь, — сказала Кэрол. — Маленький старый шотландский пони. Его звали Цезарь. Больше всего я переживала из-за того, что продали его. Глупо, наверное. Он тогда уже не подходил мне, годился только для детей.Алвеш обнял ее.— Господи, как я испугался, увидев, что ты несешься на изгородь.Дыхание коснулось ее волос, знакомый запах обволакивал.Она чувствовала себя в безопасности в его объятиях. И становилось так страшно при одной мысли, что это не будет продолжаться вечно. Потому что он не хочет, чтобы это продолжалось вечно. Он хочет необыкновенной страсти, но оставляет открытой дверь к своей свободе. Никаких обязанностей, никаких осложнений, никаких сожалений. Он четко все это обозначил.— Расскажи мне о своей бывшей жене.— А что ты хочешь узнать?— Для начала имя.— Мэй.— Может быть, потом ты расскажешь мне, почему все так печально закончилось… Я напоминаю тебе ее?— Совсем нет. Она была маленькая, темноволосая, голубоглазая.— Она была красива?— Великолепна.— А как вы познакомились?— В ночном клубе. Она была актрисой. Но я не понял ее амбиций. На самом деле я толком так и не узнал ее. Мне исполнилось двадцать, она была на два года старше. Тогда я не понимал разницу между любовью и сексуальным влечением. В таком возрасте все кажется любовью. Она сказала мне, что беременна, и я женился.— Да, — нежно прошептала Кэрол.— Когда родился ребенок, Мэй перестала притворяться хорошей матерью и вернулась опять в мир кино. Я изо всех сил старался сохранить наш брак, хотя все мне твердили: не делай ошибки. Но я хотел доказать, что ошибаются они, а не я. Верил ей. Даже застав ее в постели с другим мужчиной, я не понял, что это был лишь один из многих. Она готова была спать с каждым, кто хоть немного мог помочь карьере. В ту ночь она была пьяна и рассказала о том, как много у нее мужчин. А на следующее утро уехала со своим продюсером. Я подал на развод…— Что же еще оставалось делать?Кэрол склонила голову ему на плечо. Бедный Алвеш! Его использовали, а затем отбросили. Она ждала, что он скажет что-нибудь о мальчике. Ведь он не назвал даже его имени. И не сказал, что это был не его ребенок.— Мэй устроила из развода целую битву. Пострадала ее карьера. В общем, никому этот брак не принес счастья.Был ли он все еще влюблен в свою бывшую жену? На его лице была тень сожаления. Но о чем? Она боролась с искушением спросить его об этом. Но решила, что сейчас не время. Когда-нибудь она обязательно все узнает.— Мэй многому научила меня, — пробормотал Алвеш.Ничему хорошему, подумала Кэрол. Теперь ты не доверяешь женщинам. Не веришь в постоянство. А брак считаешь лишь ловушкой.И все-таки осталось чувство, что он очень многого недоговаривает. Почему-то умолчал о ребенке. Может быть, вообще не любит детей? Или не желает вспоминать о том, что ребенок, хочет он этого или нет, все еще связывает его с прошлым.— И что же ты вынес из своего опыта?Алвеш лег на спину и взглянул на Кэрол. Глаза его блестели.— Что не следует жениться ради своей прихоти. То, что происходит сейчас у нас с тобой, -гораздо лучше, чем быть связанным контрактом, полным пустых обещаний, вызывающим лишь желание нарушить его, хотя бы из чувства протеста, ради ощущения собственной независимости.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41