С малиновым румянцем на щеках Николь вскинула голову и встретила взгляд его больших темных глаз, в которых светилась откровенная, приводящая ее в замешательство радость. Это обескураживало, казалось, будто огонек радостного трепета зажегся у него глубоко внутри и он делал огромные усилия, чтобы сохранить его в тайне.— Я договорюсь о специальном разрешении, — сказал Пол, когда они шли вдоль фасада замка. — Свадебная церемония должна состояться до Рождества.— До Рождества? — воскликнула Николь.— В сочельник, если пастор согласится. Все пройдет по-семейному. Нам понадобятся кольца, не говоря уже о платье и вообще гардеробе для тебя, — размышлял вслух Пол. — Потом серьезный вопрос о рождественских подарках для Джима. Я сгораю от нетерпения пройтись по магазинам игрушек. Завтра полетим в Торонто.— Да, — еле проговорила Николь, когда они входили в дом.Отец ждал в большом зале. Рядом стояла Глория, ее лицо было бледно.— Нельзя ли переговорить с вами, сэр? — сухо спросил отец.Николь припомнила, что мачеха недавно разыскивала Пола, и встревожилась. Почувствовав ее напряжение, он с улыбкой положил руку ей на плечо. Все вместе они вошли в кабинет Пола.Дверь еще не закрылась, когда Глория заговорила.— Это не Николь брала тогда вещи… Она приняла на себя мою вину, — мачеха заикалась от душивших ее слез. — Это я взяла их, и я же их продала. Николь пыталась положить найденную у меня миниатюру на место, когда мистер Уэббер застал ее.— Мистер Уэббер знает правду уже очень давно, — добавил Николас Бартон.Николь только теперь поняла, почему Мартин так тепло встретил ее в своем доме.Пол внимательно смотрел на дворецкого. Ни один мускул его лица не дрогнул.— Дед знал?— Моя жена ничего не сказала мне до тех пор, пока не попала в больницу, и тогда…— Когда Глория лежала в больнице? — вмешалась Николь.— Через несколько месяцев после того, как ты ушла. У меня был нервный срыв, — сказала мачеха.— Почему мне об этом ничего не сообщили? — строго спросил Пол.— К тому времени, когда я смог сообщить мистеру Уэбберу о том, что наделала Глория, замок был уже продан, сэр, — пояснил Николас. — Мистер Уэббер посоветовал нам молчать.— Молчать? — повторил Пол, едва заметно вздрогнув. — Дед не советовал вам говорить мне об этом?— Мистер Уэббер считал, что вы уволите меня, и это как раз то, чего мы заслуживали… Но в то же время с больной женой и при полном отсутствии средств… — Дворецкому становилось все труднее формулировать мысль.— И у вас оставался чертовски небольшой выбор: умереть под мостом или выйти на большую дорогу, — мрачно закончил за него Пол. — Да, видно, мне иногда очень полезно взглянуть на себя глазами других.Николь пересекла комнату, чтобы обнять мачеху.— Все в порядке, — мягко сказала она, бросив на Пола умоляющий взгляд. — Пол понимает. Он не сердится. Все это теперь в прошлом.— Очевидно, я должен подать заявление об уходе, сэр, — сказал Бартон.— Я женюсь на вашей дочери, Николас. Боюсь, вы обречены не разлучаться с нашей семьей до конца дней.— Женитесь на моей дочери?! — Старик был явно потрясен.— Да, мы женимся, — подтвердила Николь.Улыбка осветила утомленное лицо ее отца.— Это прекрасная новость. — Он помолчал. — Я отведу Глорию вниз, если можно. Признание далось ей не так-то легко.Молчание установилось сразу после того, как они вышли. Николь понимала, что сейчас последует, и, для того чтобы как-то предупредить ярость Пола, проговорила:— Я хотела рассказать тебе об этом после свадьбы.— Ну, спасибо тебе за такое выражение заботы обо мне и своем отце, — скривив рот, произнес Пол. — Какого черта ты молчала все это время?— Я не знала, что Глория призналась моему отцу, — сказала Николь. У нее начала болеть голова. — Это не моя тайна и не мне ее раскрывать.— Ну да, вместо этого ты позволила называть себя воровкой, — почти не разомкнув рта, сказал Пол, нервно потирая руки, чтобы унять их дрожь.Николь поспешила объяснить, почему мачеха решилась на воровство. Глория задолжала по кредитной карточке. Стыдясь признаться мужу и понимая, что их скромный бюджет никогда не позволит расплатиться, как только этого потребуют, она с отчаяния прибегла к крайней мере. Все украденное сбыла за бесценок бесчестному торговцу. По чистой случайности Николь нашла украденный и спрятанный у мачехи миниатюрный портрет, заставила трясущуюся от страха пожилую женщину признаться во всем. Она оплатила остаток долга по карточке из своих сбережений, которые у нее имелись от кое-какой поденной работы.— Жалованье твоего отца не менялось много лет, — без обиняков сказал Пол. — Он не просил прибавки, а дед не думал о положении своего верного служащего. Это в какой-то мере объясняет, почему мачеха попала в такой переплет. Когда я вступил в права владения, была проведена проверка бухгалтерии и рассмотрены вопросы оплаты обслуживающего имение персонала.Он понял, прекрасно все понял. От всего пережитого Николь почувствовала такую слабость, что должна была сесть.— Я никогда не сомневался в твоей виновности, — хрипло проговорил Пол. Его лицо окаменело от напряжения, когда он сделал это ужасное для Николь, но честное признание. — Когда я увидел квартиру твоего отца два года назад, я пришел в ужас. Мартин не был там ни разу за двадцать лет и никогда не интересовался, как они живут. Я понял твою привязанность к семье и поэтому решил, что ты действительно брала и продавала вещи.— Прости, что не решилась рассказать тебе обо всем раньше.— Но теперь я знаю все, правда? — сказал Пол с неожиданным и тем самым еще более тревожащим ее спокойствием. Его глаза не отрываясь смотрели на нее.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43