— Не верю тебе.— Неужели ты думаешь, что я откажусь от своего желания, чтобы оправдать твои ожидания? — выпалил Пол с нажимом. — С той минуты, как ты появилась прошлым вечером, я снова захотел тебя. Но я пока еще не так низко пал, чтобы удовлетворить это желание в чьей-то другой постели и тем более с женщиной, которая заслуживает моего уважения.Этой речью Николь была выбита из колеи. Своими вопросами и предположениями она показала, что хочет Пола так же, как он ее, и что ее участь — вечная участь Евы — искушать и соблазнять. Но Пол не невинный и доверчивый Адам. И не станет слепо подчиняться ей. И она сделала один-единственный вывод, что не заслуживает такого же уважения, как та неизвестная женщина, о которой он говорил.— Я ненавижу тебя, Пол!— Неправда. Хотя немного ненависти было бы нам обоим на пользу сейчас, — выдохнул Пол, слегка отстраняясь от нее. — Я не искал этого притяжения, но оно все еще существует между нами.— Это не оправдание тому, как ты ведешь себя со мной, — прошептала Николь.В ответ Пол что-то невнятно произнес по-итальянски.— Ты думал, что я буду легкодоступной, пойду у тебя на поводу. Думал, что тебе достаточно взглянуть на меня, протянуть руку и сказать: «Пойдем в постель», — и я, естественно, полечу за тобой. В конце концов, ты такой богатый, такой красивый, такой потрясающий в постели, что ничтожное существо, вроде меня, которое моет и чистит за другими, не заслуживает уважительного и обходительного отношения с твоей стороны.Вспыхнув от ее слов, Пол протянул обе руки вперед, как бы желая заставить ее замолчать.— Как ты смеешь оскорблять меня подобным образом!— Глупая девушка-подросток, которая думала, что все ее выстрелы попадут в десятку, получила горький урок и запомнила его, Пол, — тихо сказала Николь. — Я была никем для тебя. Я была лишь телом, которое ты использовал по своему желанию.Стиснув зубы, Пол шагнул вперед и положил сильные руки на ее худые плечи. Она взвизгнула от страха, и его руки опустились. Пол пробормотал что-то и отстранился.
— Ты так часто ворошишь прошлое! Я никак не разберусь, к чему бы это? И… не прыгай так, будто я собираюсь тебя ударить, — проворчал он с сердитым упреком. Я хотел, чтобы наше взаимное притяжение возродилось, — тихо сказал он.— Там, где я стою, нет никакого притяжения.— Нет? — Он бросил на нее опасный взгляд, полный уверенности мужчины, хорошо знающего свои возможности.Пол быстро обнял Николь за талию и примирительно улыбнулся, заметив ее смущение.— Полетим со мной утром в Мексику. Оставь мне надежду на вечер, и я буду ухаживать за тобой так, как только ты можешь вообразить, и даже больше, — пообещал он тоном, в котором слышалось такое сильное желание, что она невольно вздрогнула. Слабость охватывала ее все больше по мере того, как она пыталась сопротивляться его молниеносному изменению настроения.— Иди спать, — посоветовала Николь, но пульс ее снова зачастил, когда она встретила его взгляд.— К чему бороться со мной? Зачем притворяться? — спросил Пол, освобождая ее. — Я не предлагаю пару ночей на камнях. Останься со мной, пока желание не догорит до конца в нас обоих.Николь вспомнила, как в тот день, на лугу у озера, Пол, раздраженный девичьей манерой наивного флирта, стремительно и грубо, сметая все барьеры, которые она напрасно надеялась сохранить, потянул ее вниз, на траву, открыв в ней такую страсть, о которой она и не подозревала.— Нет, я не скажу спасибо за твою просьбу, — произнесла Николь. На самом деле она просто старалась, чтобы он не заметил, как высказанное им предложение потрясло ее.— Господи, Ники, что еще я могу предложить тебе сейчас?Оцепенение Николь прошло, и у нее вырвался короткий нервный смешок. Он думает, что она шлюха и воровка, и, конечно же, никогда не будет относиться к ней так, как относился бы к любой другой женщине своего круга.— Если бы я проявила интерес, которого у меня нет, — четко и раздельно сказала она, полуприкрыв глаза, чтобы скрыть горечь, — к твоему предложению, надо было бы начать с того, с чего обычно начинают молодые люди, — просто назначить мне свидание.— Свидание?! — воскликнул Пол, не веря собственным ушам.— Кто знает, если бы ты подарил мне розы, потом предложил конфеты, шампанское и поразил бы меня своим красноречием, то мог бы оказаться удачливым, — закончила Николь, задыхаясь от ощущения несправедливости и раненой гордости.С этими словами она вышла из кабинета, прежде чем злые, горькие слезы брызнули из ее глаз.
Твердая рука тормошила ее. Было темно, и Николь пыталась сосредоточиться. Наклонившееся к ней лицо расплывалось перед глазами.— Кто это? — проворчала она, снова закрывая тяжелые веки.Теплое одеяло сползло, и Пол схватил ее на руки, прежде чем она сообразила, что происходит.— Какого черта ты здесь делаешь! — выкрикнула она.— Несу тебя вниз завтракать.— А что, в этом доме такой порядок?— Забавно. — Пол рассмеялся.— Сколько сейчас времени?— Шесть.— Шесть? — Николь, пока он нес ее вниз, ежилась от холода. — Значит, я проспала не больше двух часов.— В семь я уезжаю в аэропорт.— Хорошо. Только отнеси меня обратно в постель, прежде чем уедешь. И, ради Бога, опусти меня, пока не уронил!Пол опустил Николь на холодный кафельный пол прихожей осторожно, с нежностью и поправил прядь волос, упавшую на заспанное лицо, с фамильярностью, которая вернула ее к действительности. Пол всегда отличался тем, что мог быть внимательным и нежным и одновременно беспардонным, даже грубым. Любить Пола означало приобрести билет в один конец — в бездну ада. В этом Николь с болью призналась себе.— Зачем ты все это со мной делаешь?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43