А похоже, к этому все идет. Неужели ты дума ешь, что я останусь с тобой, услышав такое?Она попыталась пройти мимо, но Ник рукой преградил ей путь.– Ты неправильно меня поняла, – проговорил он.– Нет, я просила тебя сказать правду и получила ее, – дрожащим голосом произнесла Пенни. – Если бы не секс, я вообще не представляла бы для тебя никакой ценности. Это единственное, что я могу тебе дать, не так ли?Ник стиснул ее узкие плечи и развернул лицом к себе.– Но это безумие! – крикнул он. – Как ты можешь такое говорить?Пенни смотрела на верхнюю пуговицу его синей шелковой рубашки, и ей казалось, что она умирает.– Ты действительно не ревновал меня к Джонни, – прошептала она. – Мое воображение снова подвело меня. Но позволь сказать тебе еще одну вещь, Ник Блейн, последнюю… Можешь забирать свою сверхчувствительную совесть, свой добродетельный вид и свою жестокую, бесчувственную душу и проваливать, потому что я не хочу иметь с тобой ничего общего!Ник, казалось, остолбенел от ее заключительной фразы. И Пенни воспользовалась этим, чтобы вырваться и укрыться в одной из спален.Катастрофа. Это слово стояло перед мысленным взором Ника, написанные огромными буквами. Он пытался думать, но не мог. Слово, монотонно звучащее в голове, вытеснило все остальное. Он вдруг вспомнил, какое самодовольство испытывал, почти бездумно парируя ее вопросы. Результат его потряс. Он обидел ее, по-настоящему обидел.А еще собирался снова влюбить ее в себя! Горький смех вырвался из груди Ника. Правда заключалась в том, что он не знал, с чего начать. И в результате – полный провал. Перед глазами Ника стояло лицо Пенни – болезненное, подавленное. Она поставила на нем крест окончательно и бесповоротно. Впервые он почувствовал, что до смерти напуган. Ник устремился к бару, но тут же замер. Только слабаку необходим алкоголь, чтобы справиться с проблемой. Да и в прошлый раз бренди оказался плохим советчиком…Муслиновые занавески развевались под легким ветерком, дувшим с Карибского моря. Лежа на кровати, Пенни смотрела, как солнце опускается за горизонт, окрашивая все в малиновые тона, и слушала тихий шорох прибоя.Она не плакала – она была совершенно опустошена. Это был конец. Вся отзывчивость Ника полтора года назад была продиктована только чувством вины и состраданием. Она сама вызвала этот обвал откровений, а теперь ее, как и Ника, душило чувство вины: страдал невинный ребенок.Когда дверь спальни открылась, Пенни вздрогнула. В сумерках бледным пятном выделялось лицо Ника. Он подошел ближе, и Пенни заметила, как обострились его черты.– Ты была права, – резко проговорил он. – Я ревновал к Джонни. Я так ревновал, что испытывал почти физическую боль. О Боже, мне хотелось избить его и вышвырнуть вон!Ошеломленная внезапной исповедью, Пенни выдохнула:– О…– Но тогда я не осознавал, что ревную. Лишь думая об этом впоследствии, я понял: как бы ты ни обращалась с Джонни, мне это не понравилось бы.Пенни осторожно кивнула, словно давая понять, что ждет продолжения.Ник сделал неуверенный жест рукой и, вернувшись к двери, с грохотом захлопнул ее. Затем вскинул темную голову и, сжав кулаки, проговорил:– Я ощущаю себя таким собственником по отношению к тебе. Я знаю, так нельзя, но, похоже, это способ, которым я…Чувствовалось, что он очень стыдится своего признания. Пенни внезапно захотелось отчетливее видеть его лицо. Но когда она включила напольную лампу на тумбочке у кровати, то натолкнулась на затравленный взгляд темных глаз. Сердце ее сжалось от боли.– Я испытал огромное облегчение, когда узнал, что вы с Джонни не были любовниками…Это говорил человек, который предложил ей поэкспериментировать со своими сверстниками, и его чувственные губы кривила самоуничижительная усмешка.– И вообще я пришел к выводу, что интерпретирую очевидные события так, как мне удобно, – признался Ник. – Думаю, я женился на тебе потому, что чувствовал: рано или поздно потеряю контроль над собой и затащу тебя в постель.– Но, Ник, когда это случилось, ты не хотел меня. К тому моменту я была твоей женой уже шесть недель…– И я не уставал повторять, что это ненастоящий брак. Да, я упрям, – с внезапным нетерпением пробормотал он. – Если бы я спал с тобой, это связало бы меня обязательствами, к которым я еще не был готов.– Значит, ради своего спокойствия, ты сослал меня в дальний конец коридора, – с горечью сказала Пенни. – Спасибо, что объяснил.– Это было и для твоей пользы. Кроме того, поймешь ли ты наконец, что это были за шесть недель? Я ждал смерти своего отца… а потом хоронил его, – ломким от волнения голосом проговорил Ник. – Знаю, ты считаешь меня холодным и бесчувственным. Но поверь, у меня на уме не только секс!Лицо Пенни залил румянец стыда. Она опустила голову, спрашивая себя, как могла забыть о зловещем фоне тех шести недель. Впрочем, она не любила Эдгара Блейна. Он был чужим и далеким для нее.– Я был глубоко подавлен, а ты так притягивала меня! Но я не хотел использовать тебя… в качестве утешения, – медленно произнес он.Пенни подняла на него полные слез глаза.– Поэтому тебя утешила Джордан Брэм…Ник изумленно уставился на нее.– Да, я знаю о Джордан, – подтвердила Пен ни, видя, что это для него большая неожиданность.Подойдя к кровати, Ник сел.– Откуда ты узнала? – хриплым голосом спросил он.– Я думала, вы расстались… до той ночи после нашей свадьбы, когда услышала, как ты говоришь с ней по телефону, – выдавила она.Ник поднял руку и отвел с ее щеки растрепавшиеся волосы. В темных глазах светилось сожаление, но и недоумение.– И ты ничего мне не сказала? Ты, готовая без конца говорить обо всем, что видишь и чувствуешь, на сей раз промолчала?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46