Что и говорить, Карела, в другой обстановке моментально вспыхивающая от неосторожного слова, в сражении умела быть хладнокровной и спокойной, чем заводила своих противников.
Первым ошибся Жузе. Пытаясь достать Карелу очередным ударом, он решил, что предугадал следующее движение девушки. Но она рванулась совсем в другую сторону, и Жузе, не желая сдерживать удар, попытался изменить положение и, неловко повернувшись, упал на одно колено. И Карела, отпрыгивая от офирского меча Моранаса, по пути рубанула Жузе поперек груди. Она не стала вглядываться в результат, но готова была поклясться, что Жузе если и не убит, то опасности для нее больше не представляет. Оставался разъяренный Моранас.
Молодой злобный разбойник оказался довольно опасным и настырным. Дело ясное, никаких теплых чувств к лысоватому самодуру он не испытывал, но он конечно же мнил себя наследником безграничной власти своего брата. Если не Моранас приструнит мерзавку, то кто же? Если он, как и Таниус, собирался держать своих бандитов в страхе, нужно было соответствовать тому положению, на которое Моранас претендовал. И первое, что надо было ему сделать: безотлагательно предпринять хоть что-нибудь, чтобы рыжеволосая женщина нашла свою смерть здесь и немедленно.
Мужчина, решивший убить женщину, убьет непременно, но… только если женщина ему это позволит!
И Карела поняла, что иного выхода у нее нет, кроме как перейти от защиты к нападению. Собравшись, девушка удвоила скорость своих стремительных уверток и выпадов, то с одной, то с другой стороны нанося легкие удары. Ощутив, что Моранасу уже не так легко поспевать за ее летящими движениями, Карела выбрала совсем неуловимый миг, когда Моранас сбился с ритма и совсем немного открылся… Клинок Деркэто впился ему в шею у самого основания, прямо над ключицами. О, этот клинок был поистине настоящим хищником! Он знал, где у врагов самые лакомые кусочки, и откуда следует откусить, чтобы ужасные раны и поток крови повергли вольных или невольных зрителей в трепет.
Еще живые глаза Моранаса выпучились от боли и ненависти, но его голова, уже наполовину отделенная от тела, отвалилась на плечо. Карела отпрыгнула в сторону, не желая, чтобы хлынувшая широкой струей кровь пролилась ей на ноги.
Остановившись посреди круга, в середине которого лежали жертвы клинка Деркэто, Карела сжала эфес двумя руками и медленно повернулась кругом, разглядывая разбойников: не желает ли кто-то еще вступить с ней в бой.
Лица столпившихся вокруг бандитов не выражали никаких четких желаний. Время шло, а на лицах просматривалось только безграничное удивление и замешательство. На всех лицах абсолютно. Даже чернобородый Ордо, стоящий совсем рядом и стиснувший рукоятку своего меча, раскрыв рот, смотрел то на Карелу, то на тела в пыли, и вид у него был самый что ни на есть ошарашенный.
Желающие один на один выйти на битву с женщиной как-то не спешили о себе заявлять. Идея поединка с рыжеволосой девчонкой не казалась им больше хорошим развлечением.
Карела утерла локтем пот со лба, откинула назад пряди волос и снова крепко ухватила свою саблю.
– Ну же, грязные подонки, кто следующий? – произнесла она в тишине.
А тишина была поистине мертвой. Казалось, что мертвы не только предводитель и его ближайшие приспешники, но и вся шайка, лишившаяся враз всей своей верхушки, совершенно помертвела. Или уж по крайней мере потеряла дар речи. В зловещей тишине было слышно только потрескивание костров.
Таниус, проткнутый насквозь, как цыпленок вертелом, был уже мертв. Моранас, отсеченная голова которого едва держалась на клочке кожи, залил своей кровью все вокруг. У ног Карелы еще судорожно дергал ногами Жузе, но ни у кого пока не возникало желания оказать ему помощь. Он был обречен уже потому, что рядом с ним в настороженной грозной позе стояла необыкновенно красивая и совершенно безжалостная к своим врагам женщина.
Расставив ноги и откинув за спину пряди волос, Карела грозно стояла с саблей на изготовку и молча ждала. Долго разбойники в оцепенении не пробудут, это было ясно.
И они зашевелились. Сначала только некоторые, самые решительные, потянули оружие из ножен.
«Сейчас они все кинутся на меня, – поняла Карела. – И от меня совсем ничего не останется. Что ж, так все же лучше, чем переходить из одних потных лап в другие…»
Вряд ли все эти пьяные негодяи были нежно привязаны к своему беловолосому предводителю. И если они сейчас, глухо ворча, медленно приближались к Кареле со всех сторон, то вовсе не из желания немедленно отомстить за смерть Таниуса и его прихвостней. Карела была готова поклясться, что гонит их на расправу задетое мужское самолюбие, и только. Как же это, какая-то пигалица так стремительно порубала трех самых сильных и наглых мужчин из их шайки, что никто и глазом моргнуть не успел! Разве такое бывает?
Кольцо смыкалось. Перекошенные тупой яростью лица замелькали, сливаясь для Карелы в одно пестрое кольцо. Сейчас все будет кончено…
– Эй, эй, вы что, с ума посходили?! – загремел над ее головой густой голос Ордо.
Чернобородый бандит с блестящими серьгами выскочил на середину круга прежде, чем хоть один из клинков коснулся тела Карелы. Один Ордо не мог заслонить девушку от разбойников, надвигающихся со всех сторон, но вид у него был довольно решительный.
– А ну, назад! Головы на плечах у вас есть? – мощные руки Ордо взвились вверх. – Что вас разбирает, придурки? Из ума выжили? Тогда в ваши головы надо вбить немного ума, но не вынуждайте меня обнажать меч и учить вас!
Люди остановились. На их лицах ярость мешалась с недоумением.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86