Знаю.
Они сидели и пили кофе.
Что собираешься делать?
В каком смысле?
Ну, вообще.
Ей виднее.
Сын посмотрел на отца в упор.
Зря ты куришь.
Отец поджал губы, побарабанил пальцами по столу, взглянул на сына.
Когда я попрошу твоего совета, что мне делать, тогда ты поймешь, что стал в
зрослым.
Ясно.
Деньги нужны?
Нет.
Отец пристально посмотрел на сына.
У тебя все будет в порядке.
Официантка принесла и поставила перед ними толстые фаянсовые тарелки
Ц бифштексы с подливкой, картошка и фасоль.
Отец заткнул салфетку за воротник рубашки.
Я не за себя беспокоюсь. Это хоть я могу тебе сказать?
Отец покосился на сына и, взяв нож и вилку, стал резать бифштекс.
Можешь, кивнул он.
Официантка принесла корзиночку с булочками, поставила на стол и удалила
сь. Они принялись за еду. Но отец ел вяло. Вскоре он оттолкнул тарелку, выта
щил из пачки еще одну сигарету, постучал ею по зажигалке, закурил.
Говори что вздумается. Господи, можешь даже пилить меня, что я много курю.

Сын промолчал.
Ты же знаешь. Я не этого хотел.
Конечно, знаю.
Ты хорошо смотрел за Роско?
На нем еще не ездили.
Давай попробуем в субботу?
Можно.
Если у тебя есть другие дела, то не надо…
Нет у меня никаких дел…
Отец курил, сын не спускал с него глаз.
Если не хочешь, не надо, сказал отец. Я серьезно…
Хочу.
Тогда вы с Артуро подхватите меня в городе?
Хорошо.
Во сколько?
Во сколько встанешь.
Как скажешь.
Заедем в восемь.
В восемь так в восемь.
Сын ел, отец недовольно озирался по сторонам, по том проворчал:
Прямо не знаю, есть тут кто у них живой или нет. Кофе не допросишься.

Джон Грейди и Ролинс расседлали и отпустили коней в темноту, а сами улегл
ись на потниках, положив под головы седла. Вечер выдался холодный, и алые и
скры от костра улетали к звездам. С шоссе доносился гул грузовиков, и в неб
е стояло зарево от огней города в пятнадцати милях к северу.
Что собираешься делать, спросил Ролинс.
Не знаю… Ничего…
На что ты рассчитываешь? Он старше тебя на два года. И у него машина.
При чем тут он?
А она что говорит?
Ничего. Что она может сказать?
Так чего же ты ждешь?
Ничего.
В субботу поедешь в город?
Нет.
Ролинс вынул из кармана сигарету и закурил от уголька.
Я бы не стал плясать под ее дудку, сказал он.
Джон Грейди промолчал. Ролинс стряхнул пепел о каблук
Плюнь ты на нее. Все бабы одинаковы.
Джон Грейди отозвался не сразу.
Вот именно, сказал он.

Вычистив Редбо и поставив его в стойло, Джон Грейди пошел на кухню. Луиса у
же легла, в доме стояла тишина. Он пощупал кофейник. Теплый. Налил кофе в ча
шку, вышел с ней в коридор.
В дедовом кабинете подошел к столу, включил на стольную лампу, сел в старо
е дубовое кресло. На столе медный календарик. Если его наклонить, то менял
ось число. Пока на нем значилось тринадцатое сентября. Были на столе еще и
пепельница, стеклянное пресс-папье, большая амбарная книга, фотография
матери Джона Грейди на выпускном вечере. Фотография была в серебряной ра
мочке.
В комнате стоял въевшийся запах сигарного дыма. Джон Грейди протянул рук
у к лампе, выключил, остался в темноте. За окном тянулась, уходя на север, за
литая звездным светом прерия. Эту мерцающую темноту испещряли крестики
телеграфных столбов. Дед рассказывал, что в прежние времена команчи реза
ли провода, а потом незаметно соединяли концы конским волосом, так что на
йти побежденное место было практически невозможно. Джон Грейди откинул
ся на спинку кресла, положил ноги на стол. Далеко на севере, милях в сорока
от дома, полыхали зарницы. Часы в гостиной пробили одиннадцать.
По лестнице спустилась мать и появилась в дверях кабинета. Она включила
верхний свет и неподвижно застыла, в халате, сложив руки на груди и обхват
ив локти пальцами. Джон Грейди обернулся, а потом снова стал смотреть в ок
но.
Что ты тут делаешь?
Сижу.
Мать стояла очень долго, потом повернулась, вышла и стала подниматься к с
ебе наверх. Услышав, как закрылась дверь ее комнаты, Джон Грейди встал, вык
лючил верхний свет и снова опустился в кресло.

Когда выдавались теплые дни, Джон Грейди с отцом усаживались на белые пл
етеные стулья в отцовском номере и распахивали окно настежь. Сквозняк за
дувал тюлевые занавески в комнату, а они сидели и пили кофе. Иногда отец по
дливал себе виски. Прихлебывая из чашки свой горячий коктейль, он курил и
смотрел на улицу, где вдоль тротуара длинной вереницей выстроились джип
ы нефтяников, придавая мирному городу сходство с зоной военных действий.

Если бы у тебя были деньги, ты бы купил ранчо?
У меня были деньги, но я его не купил.
Это после войны? Когда тебе заплатили за армию?
Нет… У меня бывали деньги и потом.
А сколько ты выигрывал? Какой твой рекорд?
Тебе незачем это знать. Азартные игры Ц дурная привычка.
Может, как-нибудь сыграем в шахматы?
У меня теперь не хватает терпения играть в шах маты.
Зато у тебя хватало терпения играть в покер.
Покер другое дело.
В чем же разница?
В деньгах, вот в чем.
Они сидели и молчали.
Земля в этих краях еще в цене, снова заговорил отец. В прошлом году открыли
крупную скважину. Ай-Си-Кларк-один.
Он отхлебнул кофе, потом взял пачку сигарет, закурил, посмотрел на сына и с
нова перевел взгляд на улицу. Помолчав, он сказал:
В тот раз я выиграл двадцать шесть тысяч долларов. Я играл двадцать два ча
са кряду. На последней сдаче в банке скопилось четыре тысячи, а играли тро
е. Я и двое из Хьюстона. Я выиграл, имея на руках три дамы.
Он снова посмотрел на сына.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15