Даже налети стая сзади — я все одно услышал бы свист крыльев.
— Понимаю. Да, еще один вопрос: у Робертса есть родственники?
— Мне об этом ничего не известно. — Этот телефонный допрос уже раздражал меня. — Слышал только, что приехал он из Техаса. Но откуда — не знаю.
— Ладно, попробуем узнать в магазине. Спасибо!
Когда я передал суть разговора Барбаре, та от изумления долго не могла прийти в себя.
Дану Робертсу, наверное, не исполнилось еще и тридцати. Ни жены, ни детей, насколько известно, у него нет, так что и оповещать о несчастье некого. Он был одним из моих арендаторов, но, кроме того, что Робертс страстный охотник и имел дорогую спортивную автомашину с мощным двигателем, я о нем действительно ничего толком не знал.
Появился Дан в Карфагене месяцев десять назад и открыл магазин спортивных товаров в том же здании, где Фрэнс раньше держала свой. Как раз накануне сезона охоты вступил в наш клуб охотников на уток, удачно перекупив членский билет Арта Рассела, уехавшего во Флориду, — мы ведь постоянно ограничивали число членов клуба. Их насчитывалось всего восемь.
Мне не доводилось охотиться с ним на пару, правда, раза два или три тренировались вместе в тире. И, надо признать, это был прирожденный стрелок — с ружьем обращался профессионально, как свойственно человеку с большим опытом.
Около пяти часов пополудни разразилась наконец гроза. Я подошел к окну и выглянул на улицу. Струи дождя отчаянно хлестали по металлическим гирляндам, оставшимся висеть на площади с Нового года. Барбара накинула чехол на машинку и достала из ящика свою сумочку. Стало невероятно тоскливо.
— Вас подбросить домой? — Сегодня мне хотелось побыть с ней подольше.
Она покачала головой.
— Спасибо. Я уже вызвала такси.
В тот момент, когда Барбара была уже на пороге, опять зазвонил телефон. Из трубки снова заскрипел голос Скэнлона.
— Варрен? Не могли бы вы немедленно зайти во Дворец правосудия?
— Разумеется. А в чем дело?
— Да по поводу мистера Робертса.
— Удалось, надеюсь, установить, при каких обстоятельствах произошел несчастный случай?
— Полной уверенности пока нет… Давайте поговорим обо всем, когда придете.
Я закрыл входную дверь на ключ и забрался в машину. До Дворца правосудия всего ничего — каких-то полмили. Через пару минут моя машина стояла у входа во дворец.
Контора шерифа находилась на первом этаже в большущей и унылой комнате, для каких-то надобностей разделенной пополам деревянной решеткой. За нею стояли четыре стола, на них — лампы с зелеными абажурами времен, пожалуй, еще гражданской войны. На дальней стене висела крупномасштабная карта. Рядом — застекленный шкаф, в котором тускло поблескивали стволы нескольких карабинов и газовых пистолетов. Стена справа от двери вся заставлена ящиками с картотекой.
Малхоленд, помощник шерифа, сидел за одним из столов и что-то внимательно разглядывал в свете одной из ламп, сняв с нее абажур. Около него лежала двустволка системы «браунинг». Рядом я заметил также гильзу, конверт и какие-то фотографии.
Едва моя персона возникла на пороге, как тут же из малоприметной двери слева появился Скэнлон.
Высокий, худощавый и, несмотря на зрелый возраст, весьма подвижный, шериф молча протянул фотографию. То, что на ней было запечатлено, могло потрясти кого угодно. Право, я не стыжусь, что в этот момент мне едва не стало дурно. Робертс лежал на спине в своей охотничьей лодочке — весь правый висок разворочен, глаз выбит, лицо залито кровью. С дрожью я положил фотографию на стол, а, подняв глаза, встретил устремленный на меня пристальный взгляд Скэнлона.
— Это вы в него стреляли?
Смысл сказанного Скэнлоном дошел до меня не сразу.
— Что?
— Вы стреляли в него? — повторил шериф.
— С ума сошли! Чего ради стал бы…
Он перебил:
— Послушайте, мистер Варрен! Парни и покрепче впадают в панику, застрелив случайно кого-нибудь. Если подобное случилось и с вами, не петляйте, скажите прямо, пока не поздно. Мы будем считать это явкой с повинной.
— Я уже говорил вам! — Голос мой дрожал от негодования. — Мне он даже на глаза не попадался. А за ваши дурацкие шутки…
Скэнлон достал сигару, откусил кончик и сплюнул.
— Не ерепеньтесь, Варрен. Я задал обычный в подобных ситуациях вопрос.
— А не вы ли, между прочим, не так уж давно сказали, что Робертс покончил с собой?
— Так надо было, — вмешался Малхоленд, презрительно усмехаясь, — дабы ввести вас в заблуждение.
Помощник шерифа, самовлюбленный, напыщенный тип, и прежде вызывал у меня чувство неприязни, хотя делить нам с ним было нечего.
— Что вы хотите этим сказать? — спросил я.
— Робертс убит не из собственного ружья.
— Откуда это известно?
Тот пожал плечами и взглянул на Скэнлона, словно спрашивая разрешения. Шериф закурил сигару и кивнул головой.
Малхоленд взял в руки двустволку.
— Дело в том, что заряжены были оба ствола. А стреляли из одного. Вот пустая гильза.
Он отложил ружье, взял гильзу и повертел ее перед моим носом, показывая маркировку.
— Видите? Шестой номер, здесь отмечено.
— Вижу. Ну и что?
Малхоленд взял со стола белый конверт и высыпал из него на стол несколько дробин.
— Свинцовые штучки из черепа Робертса. Врач их немало там наковырял. Все четвертый номер.
ГЛАВА ВТОРАЯ
Я растерянно вертел головой то в сторону Малхоленда, то Скэнлона. Наконец промямлил:
— Вы в этом уверены?
— Абсолютно! — отрезал шериф. — Мы сравнили дробь с той, что в новых гильзах. Потом исследовали ее под микроскопом, взвесили на аналитических весах в лаборатории. Одним словом, все как положено. Робертс убит четверкой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41