— О, я полагаю, это кое-что объясняет. Да, теперь было уже слишком поздно. Даже если она и закроет свой рот на замок. И все же: предупредить ее или нет? Он вздохнул.— Если это действительно так, как ты думаешь, — хотя я уверен на все сто процентов, что это не так, — то ты слишком далеко сунула свою голову. Я бы посоветовал тебе не подходить вечером близко к поручням, а запираться и сидеть в своей каюте.— Но ведь я сказала об этом только капитану.А капитан не станет марать свои руки в такой грязи, потому что слишком набожный человек, подумал он. Красицки был образованный польский еврей, а Линд высокий и сильный парень, понимающий юмор, особенно когда врачует людей…Гарри извинился и прошел в свою каюту. Он считал, что сделал все, что мог. Кроме того, капитан Стин мог и не быть замешан в заговоре.Если Мадлен догадалась, как могла появиться кровь изо рта Майера, то почему же она не сделала еще один шаг вперед и не пришла к выводу, ясно вытекающему из этого факта? А самое главное, почему она не смогла определить — кто есть кто? Кровь на рубашке, видимо, проступила из маленького баллончика, спрятанного на груди, который Майер проткнул своим крошечным шилом, когда во время второго выстрела драматически прижал руку к груди. Да, не повезло, что он уронил это шило в своей каюте. И это практически было единственной ошибкой во всей драме.Годард случайно наступил на это шило, увидел его и оттолкнул ногой к переборке. А Линд, который в тот момент мыл руки в умывальнике, мог видеть это в зеркале. Вместе с замечаниями Годарда о темноватой крови эта мелочь и могла стать причиной смерти Красицки.По меньшей мере полторы минуты Линд и Майер были в каюте одни, пока Годард бегал за санитарным ящиком. «Кровь» могла быть припрятана в каком-нибудь сосуде на кровати. Сделать это проблемы не составляло. А уж приборами и инструментами Линд был оснащен прекрасно.Все остальное — актерская игра. Крик Красицки должен был приковать внимание присутствующих к нему, пока первые — холостые патроны — не были пущены в сторону Майера. Потом зрители смотрели только на Майера. Линд схватил руку Красицки и поднял ее вверх, причем снова нажал на курок. На этот раз патроны были уже настоящими — осколки лампы и зеркала разлетелись по всей комнате, сразу придав всей сцене правдивый вид.Но сейчас это уже все не важно. Главная проблема — Стин. Если он вместе с ними, то миссис Леннокс подписала себе, а также тем лицам, с которыми она предположительно говорила на эту тему, смертный приговор, Если же капитан не участвует в этом, то теперь возможно одно из двух неприятных последствий.Первое заключается в том, что сейчас он стал подозрительным и в то же время ведет себя наивно. Во всяком случае, не догадывается сделать обыск на всем корабле. А с другой стороны, если силы Линда достаточно мощные, то дело неминуемо должно кончиться насилием, так как при обыске будет доказано его участие в этой афере и он не сможет выкрутиться.Другое исходит из того, что капитан не станет ничего предпринимать, пока корабль находится в открытом море, а Линд уже знает о его разговоре с Мадлен Леннокс. Их мог подслушать и Рафферти, и Барсет.Да, но пожар? Ведь самое вероятное убежище Майера на корабле — промежуточные коридоры третьего трюма. Они находятся как раз под той каютой, где его зашивали в парусину. Оттуда его легко можно было препроводить в трюм и наоборот. Вряд ли они посмели бы рискнуть препроводить его через весь корабль в какой-нибудь другой тайник.Да, но что будет, если дым и жара выгонят его из этого тайника? Годард выругался и закурил сигарету, чтобы стряхнуть неприятное чувство. Ведь в конечном итоге он ничего не знал. Возможно, все это лишь игра воображения. И словно в подтверждение такой возможности корпус «Леандра» задрожал, заработали машины, корабль снова двинулся в путь. Почему обязательно на этом старом корыте, которое бороздит сейчас воды океана, должны происходить такие ужасные вещи?
Два вентилятора в столовой с трудом разгоняли тяжелый спертый воздух. Смерть Красицки подействовала на всех так же угнетающе, как и духота, которой, казалось, не будет конца. Капитан Стин был еще более молчалив, чем обычно, и даже Линд не подбрасывал своих шуток. Когда Карл уронил тарелку, все обернулись и бросили на него свирепые взгляды. Рафферти с хмурым видом убрал осколки.Карин Брук обратилась с Стину:— В такую погоду приятно подумать о норвежских фиордах, не правда ли, капитан?— Да, конечно. Я уже два года не был дома.— Достаточно испытать одну бурю в Северной Атлантике, чтобы эта жара показалась вам приятной, — заметил Линд.— Вы совершенно правы, — поддержала его Мадлен Леннокс и рассказала, что ей как-то довелось попасть в бурю в Бискайском заливе, которая продолжалась три дня, и она так измотала ее физически, что и потом ей все время приходилось за что-то держаться, даже находясь в постели.— Простите меня, пожалуйста… — внезапно прошептал капитан.Годард заметил, что тот сильно побледнел и, видимо, основательно испугался. Рукой он оперся о стол.— В чем дело, кэп? — быстро спросил Линд.Годард одновременно с ним вскочил на ноги, намереваясь оказать помощь капитану, который сперва навалился на плечо Карин, а потом соскользнул вниз. Обе женщины вскрикнули. Когда мужчины уложили Стина на полу, к нему подскочил Барсет.— Носилки! Быстро! — приказал Линд.Барсет исчез.Глаза капитана были закрыты. Он тяжело дышал. Линд пощупал его пульс. Стин начал судорожно вздрагивать. Годард прижал его к полу покрепче обеими руками. Линд послал Карин к главному инженеру, чтобы тот прислал в каюту капитана баллон с кислородом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46