Когда они встретятся, он скорее всего выстрелит, и в этот момент я не хотел бы оказаться на месте Слейда. Кенникен верит только в прямые действия.
– Что случилось прошлой ночью? Все было так плохо?
Я захлопнул багажник машины.
– Это была не самая счастливая ночь в моей жизни, – ответил я коротко. – Тебе лучше пойти собрать вещи. Я хочу, чтобы в этом доме через час никого не было.
Я достал карту и разложил ее на капоте.
– Куда ты поедешь? – Элин была очень настойчива.
– В Рейкьявик. Но сначала мне нужно попасть в Кьеблавик.
– Тебе придется сделать большой крюк, – она провела пальцем по карте. – Ты сначала окажешься в Рейкьявике, если только не поедешь на юг через Хверагерди.
– Это проблема, – произнес я медленно и, нахмурившись, посмотрел на карту.
Сеть дорог, которую я себе представлял, существовала и на самом деле, но она была совсем не такой густой как мне казалось. Я не знал, страдал ли Департамент от недостатка человеческих ресурсов, в чем меня пытался убедить Слейд, но Кенникен определенно не испытывал таких затруднений, с ним, по моим подсчетам, в разное время находилось в общей сложности десять человек.
Согласно карте весь полуостров Рейкьянес можно было полностью перекрыть с востока, разместив людей в двух точках – Сингвеллире и Хверагерди. Если я проеду через любой из этих городов на нормальной скорости, меня сразу же заметят; если я пронесусь через них сломя голову, то привлеку к себе такое же внимание. И радиотелефонная связь, которая однажды хорошо мне послужила, теперь будет работать против меня, и они бросятся за мной всей своей сворой.
– Боже! – воскликнул я. – Это совершенно невозможно. – Элин одарила меня приободряющей улыбкой.
– Я знаю один путь, – произнесла она слишком небрежным тоном, – о котором Кенникен вряд ли догадается.
Я посмотрел на нее с подозрением.
– Какой?
– По морю. – Она опустила палец на карту. – Если мы доберемся до Вика, то там у меня есть один старый друг, который отвезет нас в Кьеблавик на своем катере.
Я с сомнением посмотрел на карту.
– До Вика ехать достаточно долго, и он находится в противоположном направлении.
– Тем лучше, – сказала она. – Кенникен не будет ожидать, что ты поедешь в ту сторону.
Чем дольше я изучал карту, тем больше мне нравилось предложение Элин.
– Неплохо, – сказал я в конце концов.
Элин произнесла невинным голосом:
– Разумеется, я должна буду поехать с тобой, чтобы представить тебя своему другу.
Она сделала это снова.

2

Это был необычный путь до Рейкьявика, потому что я направил «вольво» в противоположную сторону и надавил на педаль газа. Для меня было большим облегчением пересечь реку Тьорса, поскольку это было горлышко бутылки, которое Кенникен мог перекрыть. Но мы без приключений перебрались на другой берег, и я вздохнул спокойно.
Несмотря на это, когда мы миновали Хеллу, меня настигла запоздалая нервная атака и, свернув с шоссе, я затерялся в сети проселочных дорог на просторах Ландейясандура, уверенный в том, что тот, кто сможет найти в этом лабиринте, должен обладать способностями экстрасенса.
В полдень Элин решительно сказала:
– Пора выпить кофе.
– У тебя что, есть с собой волшебная палочка?
– У меня есть термос, есть хлеб и есть селедка. Перед отъездом я обшарила кухню Сигурлин.
– Теперь я рад, что взял тебя с собой, – сказал я. – Такое мне никогда бы не пришло в голову. – Я остановил машину.
– Мужчины не так практичны, как женщины, – заметила Элин.
За едой я сверился с картой, чтобы посмотреть, где мы находимся. Мы только что пересекли маленькую реку и местность, где мы проезжали, называлась Бергтхоршволл. С некоторым удивлением я осознал, что мы находимся на землях, где разворачивались события, описанные в Саге о Ньяле. Неподалеку отсюда располагался Хлидаренди, где Гуннар Хамундарссон был предан своей женой Халльгерду и, приняв сражение, пал в бою. Скарп-Хедин прошелся по этим землям со смертью на лице и боевым топором, занесенным высоко над головой, мучимый демонами мести. И здесь, у Бергтхоршволла, Ньял и его жена, Бергтхора, были сожжены живьем со всей своей семьей.
Все это произошло тысячу лет назад, и я с грустью подумал, что природа человека с тех пор совсем не изменилась. Подобно Гуннару и Скарп-Хедину, я путешествовал по этим землям, постоянно находясь под угрозой наткнуться на своих врагов, притаившихся в засаде, и, так же как и они, сам готов был напасть на них при удобном случае. Здесь имелся еще один общий момент. Я был кельт, а имя Ньял произошло от кельтского имени Нейл. Я надеялся, что Саге о сожженном Ньяле не окажется созвучна Сага о сожженном Стюарте.
Я оторвался от этих мрачных мыслей и спросил:
– Кто твой друг в Вике?
– Вальтир Балдвинссон, один из старых школьных друзей Бьярни. Он морской биолог, изучающий экологию зоны шельфа. Он хочет выяснить, какие изменения в морской флоре вызывают извержения вулкана Катла.
Я слышал про Катлу.
– Следовательно у него есть катер, – сказал я. – А почему ты решила, что он отвезет нас в Кьеблавик?
Элин вскинула голову.
– Он это сделает, если я попрошу.
Я усмехнулся.
– Кто эта обворожительная женщина, имеющая роковую власть над мужчинами? Может быть это никто иная как Мата Хари, девушка-шпион?
Элин покраснела, но голос ее остался ровным, когда она сказала:
– Тебе понравится Вальтир.
Он и на самом деле мне понравился. Это был коренастый мужчина, казалось, целиком высеченный из глыбы исландского базальта. Он имел массивный квадратный торс, такую же голову, короткие и приплюснутые пальцы на руках, кажущиеся слишком неуклюжими для той тонкой работы, которой он был занят, когда мы нашли его в лаборатории.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92