Затем он опустился на землю у моих ног, нож свободно выскользнул из раны, и кровь пульсирующим потоком полилась из его груди на лавовую пыль.
Так я оказался на пустынной дороге в Южной Исландии со свежим трупом у ног и окровавленным ножом в руке, вкусом желчи во рту и оцепеневшим мозгом. С того времени, как я вышел из «кортины», до момента смерти моего противника прошло менее двух минут.
Дальнейшие действия я совершал почти бессознательно; вероятно, тут сказалась многолетняя тренировка. Я заскочил в «кортину» и подал машину немного вперед, чтобы она закрыла тело. То, что дорога была пустынна, вовсе не означало, что мимо меня не может проехать машина, а лежащее на виду тело вызовет множество вопросов.
Затем я взял «Нью-Йорк Таймс», которая, кроме прочих других достоинств, содержит больше новостей, чем любая другая газета в мире, и выстелил ею багажник. Сделав это, я снова подал назад, поднял тело и, опустив его в багажник, быстро захлопнул крышку. Линдхольм – если таковым было его имя – исчез, если не из моей головы, то, по крайней мере, с моих глаз.
Кровь хлестала из него, как из коровы на мусульманской бойне, и у обочины дороги ее натекла большая лужа. Моя куртка и брюки также оказались сильно запачканными. С костюмом трудно было что-либо сделать, а кровавую лужу я присыпал пригоршней лавовой пыли. Я закрыл капот «фольксвагена», сел за руль и включил зажигание. Линдхольм оказался не только неудачливым убийцей – он был еще и лжецом, поскольку двигатель завелся сразу. Я наехал машиной на залитый кровью участок земли и оставил ее там. На то, что кровь не будет замечена, когда машину сдвинут с места, надеяться не приходилось, но я сделал все, что мог.
Я снова сел в «кортину», последний раз окинул взглядом сцену преступления, прежде чем ее покинуть, и только тогда начал мыслить осознанно. Сначала я подумал о Слейде, отправив в ад его душу, после чего мои мысли повернули в более практическое русло. Я стал размышлять над тем, как избавиться от Линдхольма. Вам может показаться, что в стране, площадь которой составляет сорок пять процентов от территории Великобритании, а количество жителей в два раза меньше, чем, скажем в Плимуте, должно быть достаточно места с подходящими укромными уголками, в которых можно спрятать неудобное тело. Это верно, но я находился в особой части Исландии – юго-западной, наиболее плотно заселенной, и моя задача здесь становилась значительно сложнее.
Но все же я знал страну, и через некоторое время мне в голову начали приходить идеи. Я проверил уровень бензина в баке и приготовился к длительной поездке, надеясь на то, что машина в хорошем состоянии. Если меня заметят в заляпанной кровью куртке, то это несомненно вызовет определенные вопросы. В моем чемодане имелась другая одежда, но вокруг все же было слишком много машин, и я решил переодеться в более укромном месте.
Вся Исландия покрыта вулканами, особенно ее юго-западная часть с унылыми пейзажами лавовых полей и конусами вулканов как действующих, так и потухших. Во время своих прежних путешествий я однажды наткнулся на вулканическое жерло, которое могло послужить идеальным местом в качестве последнего пристанища для Линдхольма, и именно туда теперь я направлялся.
К концу двухчасовой поездки я покинул дорогу и затрясся дальше по широким просторам, покрытым вулканическим пеплом и шлаком, что было явно не на пользу «кортине». Последний раз я проделывал этот путь на своем «лендровере», который больше подходил для подобных поездок.
Место оказалось точно таким, каким я его запомнил. Это был кратер потухшего вулкана с рваными краями кальдеры Кальдера – котлообразная впадина с крутыми склонами и ровным дном, образовавшаяся вследствие провала вершины вулкана.

, в центре которой располагался каменистый бугорок с отверстием, через которое вырывались вулканические газы во время давно прошедшего извержения. Единственным знаком, свидетельствующим о том, что человеческие существа были здесь после сотворения мира, являлись следы шин, ведущие к самому краю кратера. Исландцы придумали свой необычный вид мотоспорта: они заезжают на мотоцикле в кратер, после чего отчаянно пытаются из него выбраться самым сложным путем. Я никогда не слышал, чтобы кто-нибудь свернул себе шею в ходе этой рискованной игры, но тем не менее желания попробовать самому у меня не возникало.
Я подъехал на машине к жерлу так близко, как только мог, затем прошел вперед до тех пор, пока не оказался способен заглянуть в непроницаемый мрак бездонного отверстия. Я бросил в него камень, и быстро удаляющийся грохот был слышен еще долгое время. Герои Жюля Верна, совершавшие путешествия к центру Земли, могли бы сэкономить время, если бы выбрали этот кратер вместо Снайфедльсйекюдля.
Я обыскал Линдхольма, перед тем как перетащить его к месту последнего приюта. Это оказалось грязным делом, поскольку кровь еще не высохла, и мне повезло, что я не успел сменить свой костюм. У него имелся шведский паспорт, выданный на имя Акселя Линдхольма, что еще ни о чем не говорило – паспорт легко подделать. Среди прочих различных мелочей не оказалось ничего важного, и я оставил себе только дубинку и пистолет смит-вессон тридцать восьмого калибра.
Затем я подтащил его к жерлу и сбросил вниз. После нескольких глухих ударов наступила тишина – тишина, которая, как я надеялся, будет длиться вечно. Я вернулся к машине и, переодевшись в чистый костюм, запихал запачканную одежду внутрь чемодана, свернув ее так, чтобы кровь не соприкасалась с его содержимым. Дубинку, пистолет и этот проклятый сверток Слейда – я тоже швырнул в чемодан, перед тем как его закрыть, после чего отправился в долгий путь к Рейкьявику.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92