Это был следователь, инспектор Джон М. Бранскилл. Я решил поболтать немного.
– Такие вещи можно увидеть в биоскопе. Никогда не думал, что это произойдет со мной.
– Биоскоп? – переспросил он удивленно.
– Ну да, – это кино. Мы кино называем биоскопом в Южной Африке. Я ж оттуда. Не знаю, чем смогу вам помочь, инспектор. В Лондоне я приезжий, да и вообще в Англии впервые. Я здесь меньше недели.
– Это мы все знаем, мистер Риарден, – мягко сказал Бранскилл.
Значит, они уже навели обо мне справки. Здорово работают ребята. Британская полиция вообще замечательная.
– Разрешите войти, мистер Риарден? Я надеюсь, что вы все-таки сможете нам помочь.
Я посторонился и пропустил их в комнату.
– Входите, садитесь. Здесь только один стул, кто-нибудь садитесь на кровать. Снимите ваши пальто.
– В этом нет необходимости, – заметил Бранскилл. – Мы ненадолго. Это следователь, сержант Джервис.
Джервис выглядел более крепким орешком, чем Бранскилл. Этот был уже пообтесан, обходителен, что приходит с возрастом. А тот еще состоял из углов, молодой и твердый, как кремень, полицейский.
– Чем могу быть полезен? – спросил я.
– Мы ведем расследование по делу о краже бандероли у почтальона на Лезер-лейн. Сегодня утром, – сказал Бранскилл. – Что вы можете нам сказать об этом, мистер Риарден?
– Где это – Лезер-лейн? Я в Лондоне не ориентируюсь.
Бранскилл посмотрел на Джервиса, тот на Бранскилла, потом оба посмотрели на меня.
– Ну, мистер Риарден, постарайтесь что-либо вспомнить.
– У вас есть судимость, – неожиданно выпалил Джервис.
Это был выстрел «в молоко». Я произнес с горечью:
– Я вижу, ребята, вы не даете мне об этом забыть. Да, у меня есть судимость. Я провел восемнадцать месяцев в центральной тюрьме Претории – восемнадцать месяцев в холодном каменном мешке. Но это было давным-давно. С тех пор я завязал.
– До сегодняшнего утра, возможно, – предположил Бранскилл.
Я посмотрел ему прямо в глаза.
– Не пытайтесь продать мне старое барахло. Вы мне прямо скажите, что я по-вашему сделал, и я вам прямо отвечу – сделал я это или нет.
– Какой молодец, – пробормотал Бранскилл. – Правда, сержант?
Джервис как-то странно крякнул и сказал:
– Не возражаете, если мы обыщем вашу комнату, Риарден?
– Для сержантов – мистер Риарден, – сказал я. – У вашего начальника манеры лучше, чем у вас. И я решительно возражаю против обыска, пока у вас нет ордера.
– О, он у нас есть, – спокойно возразил Бранскилл. – Начинайте, сержант. – Он вынул из кармана бумагу и передал ее мне.
– Надеюсь, это вас удовлетворит, мистер Риарден.
Я даже не потрудился взглянуть на бумажку, а просто бросил ее на тумбочку и стал смотреть, как умело действует Джервис. Он, естественно, ничего не нашел, – да и не мог найти. Вскоре он прекратил это занятие, посмотрел на Бранскилла и покачал головой.
Бранскилл повернулся ко мне.
– Я должен попросить вас пройти с нами в полицейский участок.
Я подчеркнуто долго молчал, потом сказал: – Что ж, давайте, попросите.
– А мы, оказывается, имеем дело с шутником, – сказал Джервис, глядя на меня с неприязнью.
– Если вы попросите, я не пойду, – сказал я. – Вам придется меня арестовать.
Бранскилл вздохнул.
– Очень хорошо, мистер Риарден. Я арестовываю вас по подозрению в соучастии в нападении на почтальона в здании на Лезер-лейн сегодня в девять тридцать утра. Это вас удовлетворяет?
– Ладно, для начала подойдет, – сказал я. – Пошли.
– Да, почти забыл, – сказал он. – Все, что вы говорите, будет зафиксировано и может быть использовано в качестве показаний.
– Знаю, – сказал я. – Слишком хорошо знаю.
– Не сомневаюсь, – сказал он нежно.

* * *

Я думал, что они отвезут меня в Скотленд-Ярд, но мы оказались в каком-то совсем маленьком полицейском участке, на незнакомой улице – я действительно не так хорошо знаю Лондон. Меня поместили в комнатушку, вся обстановка которой состояла из небольшого деревянного столика и двух стульев. Атмосфера была как во всех полицейских участках мира. Я сел на стул и стал курить одну сигарету за другой, а спиной к двери стоял полицейский без шлема, что придавало ему необычный вид, и наблюдал за мной.
Прошло часа полтора прежде, чем они решили, наконец, подступиться ко мне, и первым начал атаку крепкий парень Джервис. Он вошел в комнату, сделал жест полицейскому, и когда тот удалился, сел на стул и, опершись на столик, молча уставился на меня. Он сидел так довольно долго, а я не обращал на него никакого внимания и даже не смотрел в его сторону. Он не выдержал первым.
– Вы здесь бывали раньше, Риарден, не так ли?
– Никогда.
– Вы знаете, что я имею в виду. Вы уже сиживали за столом напротив полицейского много-много раз. Процедура вам хорошо известна, – вы ведь профессионал. С другими я бы крутил вокруг да около, прибегал бы к помощи психологии и тому подобное. С вами это ни к чему. Поэтому не будет ни такта, ни психологии. Я просто расколю вас, как орех, Риарден.
– Помните «Правила о судьях».
Он рассмеялся.
– Ну вот видите! Честный человек не знает «Правила о судьях» из «Закона Паркинсона». А вы знаете. Значит, что-то в вас не так, вы не прямой человек.
– Когда закончите свои оскорбления, тогда скажу я.
– Вы будете говорить, когда я вам позволю.
Я улыбнулся ему.
– Вы лучше проконсультируйтесь с Бранскиллом, сынок.
– Где брильянты?
– Какие брильянты?
– Этот почтальон в плохом состоянии. Вы ударили его слишком сильно, Риарден. Вполне возможно, что он откинет копыта. Подумайте, что тогда с вами будет.
Надо отдать ему должное, он очень старался, но лжец из него выходил плохой. Умирающий почтальон не мог бы выбить окно в офисе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76