Ей захотелось провалиться сквозь землю, едва она закончила свое признание. Поскольку обнаружила – хоть и немножко запоздало, – что, как бы давно ни знала сидящего рядом с ней человека, все равно нелегко обсуждать с ним некоторые темы, если они слишком интимные.
– Мне трудно поверить, что Дамион Таннер еще не заметил в тебе женщину. – Адам произнес это очень сухо, однако она немного приободрилась, когда поняла, что он вовсе не ужаснулся ее словам и не проявляет недовольства. Впрочем, Адам всегда умел хорошо владеть собой.
– Уверяю тебя, что не заметил, – уныло сказала Линн. – Иногда мне кажется, что он видит во мне смесь школьной учительницы, которая непрестанно гложет его за невыполненное домашнее задание, и персонального компьютера, регистрирующего переписку и заключенные контракты. Моя секретарша прекрасно работает. Ей пятьдесят пять лет, она счастливая бабушка и весит около центнера. Если Дамион и замечает между нами какую-нибудь разницу, то очень ловко это скрывает.
– А ты уверена, что он не гей? – уточнил Адам.
Она невесело улыбнулась.
– На все сто. Поверь мне, мужские гормоны функционируют у него с постоянной перегрузкой.
– И тебе хочется стать одной из многих? Еще одним экспонатом в коллекции Дамиона Таннера?
– Нет, конечно! – Линн провела пальцем по рисунку на спинке дивана. – Просто я не сумела все как следует объяснить, Адам. Дело в том, что Дамион так доволен порядком, который я принесла в его жизнь, что не дает себе труда увидеть за моими организаторскими дарованиями женщину. Если бы он пригласил меня куда-нибудь раз или два… если бы он хоть раз переспал со мной, я уверена, что наши отношения стали бы совсем особенными. Дамион известен тем, что спит со своими партнершами по съемкам, но он никогда не идет на связь с актрисой, к которой испытывает искреннее восхищение. Создается впечатление, что он боится женщины, требующей к себе уважения и глубокого внимания. Но я думаю, что он хорошо ко мне относится, и уже одно это позволит сделать наши отношения совсем другими.
Смех Адама звучал на удивление принужденно.
– Так ты мне говоришь, что Дамион смотрит на тебя, как на доброго друга, а тебя это не устраивает? Тебе хочется, чтобы он видел в тебе женщину и потенциальную любовницу? – Адам всегда предпочитал называть вещи своими именами.
– Да, проблема именно в этом. – Она с облегчением вздохнула, когда он наконец-то ее понял. – Как можно заставить его смотреть на меня другими глазами, Адам? Как мне намекнуть ему, что мы могли бы стать любовниками, а не только друзьями?
В его серых глазах появился жесткий, непроницаемый блеск полированной стали, и ей вновь показалось, что она сидит рядом с незнакомым мужчиной.
– У меня нет уверенности, что ты просишь совета у нужного человека, Линн, – сдержанно сказал он.
– Но мне больше не к кому обратиться, – воскликнула она, прогоняя от себя смутные опасения. – Адам, ты мой самый лучший друг в целом мире. Прошу тебя, не бросай меня в беде!
Молчание тянулось дольше, чем она ожидала. Наконец Адам ответил:
– А ты случайно не мечтаешь о белых кружевах и оранжевых цветах, Линн?
Она испуганно встрепенулась от такого вопроса.
– Да я как-то и не думала об этом, – призналась она. И впрямь она не загадывала, куда могут зайти их отношения с Дамионом. Никогда не позволяла воображению заходить дальше драматического момента их первого свидания.
Адам внимательно смотрел на нее, и она вспыхнула.
– Ну, вообще-то я считаю, что Дамиону нужно жениться. За всеми своими успехами он, по-моему, нередко страдает от одиночества. А у нас с ним много общего.
– Неужели?
– Наш интерес к театру, кино и все такое прочее. Ведь я в конце концов тоже училась на актрису. А Дамион просто потрясающий актер, один из лучших.
– Понимаю.
Адам встал, с неожиданным беспокойством подошел к окну и стал вглядываться в черноту опустевшего сада, окружавшего гостиницу.
– Не знаю, каких слов ты от меня ждешь, Линн. Теперь ты уже больше не студентка колледжа, и у меня нет никакого права судить о твоем поведении и выборе любовников. Я не твой отец и не старший брат, хотя, Господь свидетель, по-моему, ты часто забываешь об этом. Ты хочешь услышать от меня признание того, что Дамион потрясающий актер? Что ж, согласен. У меня нет сомнений, что он украсит каминную полку шеренгой «Оскаров» к концу своей актерской карьеры. Ты хочешь, чтобы я сказал, что он может оказаться потрясающим любовником? О'кей. Судя по тому, что я видел по телевизору, в постели он, похоже, фантастический мужик. Подозреваю, что всякая женщина мечтает о таком бесподобном любовнике-мачо.
Адам засунул руки в карманы джинсов и немного ссутулился, так что толстые петли свитера внезапно туго натянулись на широкой спине.
– Или ты хочешь, чтобы я пожелал тебе удачи в его постели? – спросил он, и его голос прозвучал жестко и необычайно холодно. – О'кей. Вот тебе мои добрые пожелания, хотя не уверен, что они многого стоят. Надеюсь, что он окажется на высоте и оправдает все твои надежды.
Она ожидала услышать от него вовсе не это. Резкая нотка, слышавшаяся в его словах, превратила ее просьбу в нечто скорее жалкое, чем забавное. На душе сделалось муторно.
Голос Адама оборвался, и наступило болезненное молчание.
– По-моему, я говорю что-то не то. По крайней мере ты явно не это ожидала от меня услышать.
Линн заколебалась, прежде чем ответить. Беседа неожиданно настолько вышла из-под ее контроля, что она не могла придумать, как вернуть ее на прежнюю колею.
– Я… ну… вообще-то надеялась получить от тебя практический совет, Адам, а не вести дискуссию насчет качеств Дамиона-любовника.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51