Ей пришлось попросить репортера повторить вопрос, и после этого она старалась не отвлекаться. Потом Дамион отвел ее в другой зал, где пары кружились в танце. После его просьбы, сопровождавшейся неотразимой улыбкой, ансамбль заиграл старомодный вальс, и вскоре, как и в прошлый раз, вокруг них собралась восторженная толпа. Громовые аплодисменты одобрили их финальный эффектный поворот.
Они потанцевали еще, потом Дамион прижал ее к себе.
– Уедем отсюда, малышка. Ко мне домой. Я хочу остаться с тобой наедине.
Не оставалось никаких сомнений, что внезапный тугой комок в животе вызван нервной неопределенностью, а не восторженным предвкушением. Линн взглянула в горящие желанием голубые глаза мужчины, по которому сохла десять месяцев, и сказала себе, что скорее всего ошибается. Видимо, слишком устала, чтобы понять собственные чувства. Как много недель она тосковала по этой минуте. И наверняка у нее могут задрожать колени, как в тот раз, когда Адам ее обнял…
Линн прогнала предательскую мысль, не желая над ней задумываться, и опять заглянула в глубину глаз Дамиона. И напомнила себе, что ни разу даже не целовалась с ним. Что она может знать о своих истинных чувствах, когда пока еще даже их не испробовала?
Она быстро прикинула, что в своей квартире сумеет лучше контролировать ситуацию.
– А почему бы не вернуться ко мне домой? – спросила Линн. Слова прозвучали еле слышно, словно их принес издалека ветер. Она улыбнулась, как будто пыталась отогнать от себя сомнения в их правильности. – Гарантирую, что ты попробуешь самый вкусный ирландский кофе, какой когда-либо пил в своей жизни.
– Заманчивое предложение, – прошептал Дамион голосом, выражавшим целую гамму чувств. – Пойду скажу шоферу, чтобы подал машину, а ты одевайся.
Во время короткой поездки Дамион не делал попыток обнять ее, но как только она закрыла входную дверь, он прижал ее к себе, сбросив с ее плеч пальто.
– Наконец-то мы одни, – прошептал он.
Линн улыбнулась, затем поняла, что он не шутит, произнося эту банальную фразу.
– Да, одни, – весело отозвалась она, выскользнула из его рук и поспешила на крохотную кухню. – Дамион… может, ты присядешь на диван, пока я приготовлю кофе?
Он откинул знаменитую прядь волос со знаменитых бровей.
– Я лучше посмотрю на тебя, – проворковал он. – У тебя такие ловкие руки, Линн. Такие умелые, но при этом необыкновенно женственные.
Она почувствовала, как он подходит к ней сзади, и ее ловкие, но необыкновенно женственные руки тут же уронили коробку, которую держали. Кофейные зерна рассыпались по столу, упали на пол. С гримасой недовольства Дамион смотрел, как они катятся ему под ноги, не делая ни малейшей попытки их собрать.
– Прости, – сказала она, прикусив губу, чтобы сдержать неуместный смех. – Вот какая я неуклюжая!
– Ничего, – добродушно ответил Дамион. – Нет нужды извиняться. Я понял, отчего ты нервничаешь, Линн, но это совершенно напрасно. У тебя не должно быть для этого никаких причин.
К несчастью, она могла бы назвать с десяток причин – сразу же, не задумываясь.
– Боюсь, Дамион, что мне придется попросить тебя выйти из кухни, – сказала Линн. – Совок для мусора у меня лежит в том шкафу, что за твоей спиной, и мне придется сначала ликвидировать беспорядок, прежде чем готовить кофе.
Дамион пристально посмотрел ей в глаза, и его черты сложились в чувственное выражение, которое всегда появлялось на экране крупным планом в заключительных кадрах телесериала.
– Какая необходимость убирать всё это сейчас, лапочка. – Голос его понизился до чувственного шепота. – Да и вообще, нужен ли нам кофе?
– Ах, мне он нужен, Дамион! – поспешно пробормотала она, после чего кашлянула и слегка отодвинула руку от его требовательных пальцев. – Я просто не человек без порции крепкого кофе. Ты разве не заметил, что у нас с Бетти все время стоит готовый кофейник?
Решительным жестом он положил палец ей на губы.
– Ладно, малышка, сейчас я докажу тебе, что ты можешь прекрасно обойтись и без него. Зачем тебе кофе, когда рядом с тобой я?
Еще не договорив этой фразы, Дамион стал снимать пиджак. Она прерывисто вздохнула, когда он небрежно швырнул его в нишу с обеденным столом, потянулся к черному галстуку-бабочке, освободился от него натренированным движением. Его руки принялись быстро расстегивать пуговицы накрахмаленной рубашки.
– Подожди! – отчаянно крикнула Линн, когда расстегнулась третья пуговица. – Куда ты так торопишься, Дамион! Не нужно раздеваться!
Он рассмеялся и снял запонки.
– Почему же, скажи на милость, моя сладкая?
– Я… ну… жду важный звонок от родителей. Они могут позвонить с минуты на минуту.
Дамион повернулся, увидел висевший на стене телефон и хозяйским жестом снял трубку.
– Разве это проблема, лапушка? – Он решительно двинулся на нее, а Линн нырнула ему под протянутые руки, перепрыгнула через рассыпанные на полу кофейные зерна и поспешила на середину комнаты, которая показалась ей более безопасным местом, чем кухня.
Дамион надвигался на нее, а она все отступала. Когда ноги ее коснулись дивана, Линн набрала в грудь воздух и выставила перед собой руки, как бы защищаясь.
– Прости, Дамион, – сказала она. – Мне не следовало приглашать тебя к себе домой. Ты удивительный актер, и я восхищена тобой. Правда, я завидую твоему таланту. Но мне не хочется ложиться с тобой в постель. Сейчас. Да и вообще. – Линн удивлялась собственной смелости.
Он весело рассмеялся.
– Лапочка, ты такая милая, но зачем тебе разыгрывать такую недотрогу? Я хочу тебя, малышка. И тебе нет нужды суетиться и стараться представить себя в более соблазнительном виде.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51