У меня полно уроков.Марла заметила и телефон, и включенный стереопроигрыватель, а вот учебников что-то не заметила, однако решила не спорить. Она встретилась глазами с вызывающим взглядом дочери.– Хорошо. Когда?– Не знаю, – дернула плечиком Сисси.– Ну, скажи мне, когда.– Ага, – пробормотала Сисси в телефон. – Слушай, мам...– Хорошо, хорошо. Завтра.Марла со вздохом закрыла дверь. На площадке ее ждал Ник.– Кажется, мне надо всерьез заняться своими родительскими обязанностями.– А это возможно? – поинтересовался он.– Не знаю, – вздохнула она, бесплодно гадая, почему не испытывает к дочери никаких материнских чувств.Марла заглянула к малышу – Джеймс сладко спал – и вернулась в холл. Ник все стоял на прежнем месте. Дождь барабанил по крыше и с шумом скатывался по водосточным трубам вниз.– Я спросила, веришь ли ты Алексу.– А ты веришь?– Конечно, – быстро ответила Марла, не желая даже себе самой признаваться, что не доверяет собственному мужу.Ник устало потер шею. Синие глаза его потемнели, словно небо перед бурей.– А я не знаю, чему верить. – Ты ему не доверяешь, – тихо сказала Марла. Они уже стояли перед дверьми спальни. – Почему?– Это наши с ним дела.– Может быть, но мне почему-то кажется, что это связано со мной.Что-то блеснуло в его глазах: на миг он перевел взгляд на ее губы.– Ты, Марла, всегда воображала, что мир вертится вокруг тебя.– Правда? – Она натянуто нервно засмеялась. – Что-то не припомню.Марла взялась за дверную ручку. Страшная усталость давила на плечи: хотелось одного – лечь, заснуть, может быть, когда она проснется, весь этот кошмар останется позади?– А что ты помнишь? – спросил он.– Очень немного. Какие-то отдельные фрагменты – ничего конкретного, ничего, за что можно зацепиться. Словно вспышки зажигалки, в которой кончился бензин: что-то блеснет в темноте и исчезает, а ты напрасно стараешься его вернуть. – Она обвела взглядом холл – толстый ковер, темные перила, латунные дверные ручки, горшки с филодендронами и папоротниками. – Но, знаешь, мне кажется, что память понемногу возвращается.Она отвернулась, не желая ни вдыхать запах его одеколона, ни читать в глазах темные обещания.– Хорошая новость.– Да, лучше не бывает.Ник молча смотрел на нее, и от его взгляда сердце сбивалось с ритма.– Рад за тебя.– Правда?Он потянулся к ней, словно хотел коснуться завитка рыжих волос, но уронил руку.– Правда.К глазам ее вдруг подступили слезы. «Что со мной?» – думала Марла, отчаянно борясь с непрошеными рыданиями. Малейший проблеск доброты – и она готова разреветься, словно какая-нибудь сентиментальная дурочка! Изобразив на лице улыбку, она попробовала разрядить ситуацию шуткой.– Не слишком-то радуйся. – Марла открыла дверь и ступила через порог. – Когда я вспомню всех и вся, включая тебя, лучше поберегись!– А что тогда будет?Она неуверенно улыбнулась.– Может быть, я вспомню, почему ты так меня боишься.Он поднял темную бровь.– Знаешь, Марла, кое-что лучше не вспоминать.– Ошибаешься, – возразила она. – Окажись ты на моем месте, ты бы меня понял. Нет ничего хуже неизвестности. Ничего.– Да, наверно. – И Ник снова опустил взгляд на ее губы.Сердце ее отчаянно забилось.– Кто знает, что я вспомню? Но это будет интересно, правда?– Интересно? Можно и так сказать.– А как еще?– Проклятие. Вот что это будет. Проклятие.Он молча смотрел ей в глаза. Острый всезнающий взгляд. Жаркая волна обдала ее с головы до ног. Что же накрепко связало их вместе, а потом разлучило? Расширенными от волнения глазами Марла вглядывалась в его высокие скулы, чеканные линии подбородка, в синие глаза, суровые, обвиняющие и все же такие... такие... О боже, что с ней? Теперь она чувствовала ясно: между ними была тайна. Темная, обжигающая тайна. Мозг заполонили запретные эротические фантазии: но лишь фантазии – не воспоминания.– Спокойной ночи, Ник, – сухо сказала Марла и быстро захлопнула дверь – прежде, чем сказать или сделать что-нибудь, о чем после будет жалеть.«Черт знает что! Безумие какое-то! Мечтаю оказаться в постели с собственным деверем!» Марла бессильно привалилась к двери. Она замужем. Замужем . Пока смерть не разлучит и так далее.Она скинула туфли, вошла в ванную и умылась холодной водой. Должно быть, это наваждение как-то связано с семейными проблемами, о которых говорил Алекс. Может быть, роман с Ником был у нее уже после замужества? Может быть, он лгал, когда уверял, что не видел ее пятнадцать лет? Может быть... боже, только не это, быть может, Джеймс – его сын, плод беззаконной связи, и...– Хватит! – воскликнула она, судорожно вцепившись в край мраморной раковины и в ужасе глядя на свое отражение.Капли воды стекали по лицу – бледному, но уже почти лишенному безобразных следов катастрофы. Женщину в зеркале можно было даже назвать привлекательной. Пожалуй, предсказание Элен сбудется, и через месяц-другой она станет красива. Не совсем так, как на разбросанных по дому фотографиях, но, несомненно, красива.Дрожащими руками Марла схватила полотенце и принялась торопливо вытирать лицо. Нет, нет, она не может, не позволит себе предаваться фантазиям о Нике. Или о ком бы то ни было еще. Она возьмет себя в руки и даст организму спокойно заниматься своим делом. Выздоравливать и восстанавливать память.«Хорошо. Ты все вспомнишь. А дальше что?»– Вот тогда и буду думать, что делать дальше!В гардеробной Марла нашла белую хлопчатобумажную пижаму, натянула ее, не обращая внимания ни на урчание в животе, ни на рой вопросов в голове, залезла под одеяло и проглотила приготовленный для нее стакан сока с растворенной таблеткой. Сегодня она не стала ни включать телевизор, ни рассматривать фотоальбомы, грудой лежащие у кровати.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121