Надо сосредоточиться на других вещах, а не на том, что Джон не может от нее оторваться… А она не может оторваться от него.И они разговаривали. Во всяком случае, она. Он задавал такие хорошие вопросы, ему было все интересно. И она рассказывала о своем детстве, о родителях, о Молли.— Молли, — Джейн отложила расческу, схватила телефон и набрала домашний номер кузины.— Привет, можете говорить со мной. А я поговорю с вами, только позже. Дождитесь короткого…Джейн повесила трубку. До этого она оставила уже пять сообщений.Она позвонила и на мобильный, без особой надежды, но Молли ответила со второго гудка.— Молли! — Джейн буквально влезла в телефон. — Где ты? Почему не звонишь? Тебе нужно приехать сюда. Сегодня вечером, крайний срок — завтра утром.— Я не смогу, Джейни, — Молли, похоже, ее не слышала.— Что значит — не сможешь? Молли, я достала тебе сенсацию. Это больше того, что ты хотела. Гораздо больше. Пулитцер, помнишь? «Спаси меня, Джейни, спаси мою работу!» Припоминаешь, Молли? И где ты? Ты так и не сказала, где ты, — Джейн сощурилась. — Ты в Канкуне?— В Канкуне? Ты что, сейчас же не сезон. Хотя кому я это говорю — женщине, которая ездила в Диснейленд в августе. Лучше уж сразу нацепить мышиные уши, включить печку и расплавиться. И ездила ты с родителями. Помощь нужна тебе, Джейни. Серьезная помощь. Тебе надо из этого вырваться. Кстати, о «вырваться», как там препод?— Молли, — Джейн присела на край незаправленной кровати, — ты не собьешь меня своими остроумными комментариями. Где ты и почему не можешь приехать?— Я бы сказала тебе, что в Париже, но ты бы не поверила, потому что там телефон был бы недоступен.— Правда?— Черт. Какую возможность упустила. Я все время забываю, что ты живешь в стране «Фишер-прайс» «Фишер-прайс» — крупная компания, производящая товары для детей.

и ничего не знаешь о взрослых игрушках. Кстати, о «взрослых игрушках», ты не сказала — как там препод?У Джейн щелкнуло в голове, и она посмотрела на дверь ванной. Ужасное пение смолкло. Шум воды тоже. Джон вот-вот выйдет, и придется объяснять ему, что с Молли все сложно, что она просто… просто Молли.— С ним все нормально. Он… внизу, проводит семинар. Слушай, мне пора. Когда тебя ждать?— Джейни, радость моя, меня не надо ждать, — ответила Молли. — К сожалению, у меня другие планы. И я ушла из газеты. Там никакого будущего.— Ты ушла… какие планы?— Разумеется, спасти репутацию «Беззаботного детства».— А что с моей репутацией?— Я рассказала профессору, он все тебе объяснит. Я пойду на любую жертву ради моей любимой кузины Джейн.Тут Джейн окончательно запаниковала:— Жертва для тебя — это ходить две недели без педикюра. Что происходит?— Если я скажу, ты сюда примчишься, поэтому не буду. А сейчас я кладу трубку. Да, Джейни, спасибо тебе! Огромное спасибо. Мое имя чудесно засияет в огнях рампы.— Нет, подожди. В каких огнях? Молли! Молли! Черт!— Что-то случилось, солнышко? — спросил Джон. Он прикрылся только маленьким белым полотенцем, что было бы приятным зрелищем, не будь она так расстроена. — Я еще не надел линзы, поэтому ты слегка расплываешься, но, по-моему, ты нахмурилась. Очень красиво нахмурилась.— Ты говорил с Молли? Ты ничего об этом не сказал. И что она тебе сообщила?Он взъерошил мокрые волосы и искоса посмотрел на нее:— Она взяла с меня клятву держать все в секрете. Прости.Джейн приподняла трубку и снова положила ее.— Она только что освободила тебя от клятвы, так что выкладывай.Джон присел рядом и глубоко вздохнул, как бы собираясь с мыслями.— Хорошо. Кто-то проводил собеседование с каким-то дядей, который думал, что может — ну не знаю — оставить в твоем заведении двоих племянников на две недели в июле начиная с прошлого понедельника. Но тот, кто с ним беседовал, решил, что речь об августе. Когда я говорил с Молли, она ждала, что этот дядя объявится и разнесет все здание. А что, разнес?— Но ведь мы закрыты. Она должна была сказать, что мы закрыты. Что еще она… о господи!«Я пойду на любую жертву ради моей любимой кузины Джейн».— Она не могла этого сделать, — Джейн с надеждой посмотрела на Джона. — Ведь правда же?— Не могла что?— Две недели присматривать за чужими детьми, — еле выдавила Джейн. Слова находились так же трудно, как если бы она говорила по-японски… А она не говорила по-японски. «Хонда», «мицубиси». И все.Нет, Молли так не поступит… если, конечно, ей это не выгодно. А какая тут выгода? Что она говорила про свое имя в огнях рампы?Зазвонил телефон, и Джейн схватила трубку:— Молли!— Простите. Я, наверное, не туда попала, — ответил очень приятный интеллигентный женский голос с легким южным акцентом.— Ас кем… С кем бы вы хотели поговорить, мэм? — Джейн посмотрела на Джона, который вдруг попытался выхватить у нее телефон.— Ну как же, с Джоном Патриком, конечно. Это ведь его номер? Джона Патрика Романовски? Джей-Пи?Джейн покосилась на Джона, который помахал ей рукой. Довольно вяло помахал. И очень виновато.— Джон Патрик? Я не знала, что его зовут Джон Патрик. Просто… просто Джон. Джей-Пи, вы сказали? Да, он здесь, секундочку.Она передала ему трубку, услышала, как он поздоровался со своей тетушкой Мэрион, и отошла в дальний угол.Джон Патрик. Она даже не знала его второго имени. Переспала с мужчиной, даже не зная его полного имени. Призналась в любви мужчине, не зная его полного имени. Джон Патрик?Джон Патрик Романовски.Дж.П. Романовски.Дж.П. Роман.Нет.Невозможно.«Я убью его».Джейн бросилась к шкафу, куда убрала прочитанную книгу. Опустилась на колени, открыла один чемодан, потом другой. Книги не было. Где она?— Где эта чертова книжка? — завопила Джейн, подбегая к Джону, который как раз повесил трубку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81