Потом глубоко вздохнула. Потом медленно выдохнула.— Джейни, я дура?— Что?— Ну, дура. Ненормальная. Уродка. Не «особенная». Не «эксцентричная». Просто дура.— Конечно, нет, милая. Ты не дура. — Джейни поднялась с кресла. — С чего ты так решила?Молли уткнулась лицом в мишку.— Потому что несколько дней назад я встретила самого замечательного, чудного, потрясающего мужчину на свете, и, кажется, он вроде бы меня любит, а я думаю, что я тоже, кажется, его люблю. И мне страшно хочется убежать куда глаза глядят. Быстро-быстро.— Понятно. То есть поступить как обычно?Молли отшвырнула медведя.— Видишь? Видишь? Да, я обычно так поступаю. Что со мной не так? Почему я все время сбегаю, Джейни?Джейни дотронулась до ее руки.— Иди сюда, присядь.— Я не хочу сидеть. Я хочу бежать без оглядки.— Маргарет Эпплгейт, сядь сейчас же, — твердо сказала Джейни. Все-таки она прирожденный педагог и умеет восстанавливать дисциплину. И никогда не теряет головы. Никогда.Молли села.— Хорошо. Теперь у меня хотя бы шею не сведет оттого, что смотрю на тебя снизу вверх.Молли попыталась улыбнуться.— Мисс Коротышка.— Молли Дылда, — не осталась в долгу Джейни. — Помнишь Даррина и Джо?— Джо клеился к тебе. Даррин клеился ко мне.— Да нет. Джо был таким коротышкой, борцом и увивался за тобой. А Даррен играл за местную баскетбольную команду. Ему нравилась я.Молли перевела дыхание и улыбнулась.— И мы никак не могли дать им понять, что они нас неправильно выбрали. Помню. Как они поживают?— Джо стал врачом, а Даррин переехал в Алабаму, — ответила Джейни. — Знаешь, Молли, я всегда недолюбливала твоих родителей, а теперь, когда выросла, я бы их просто придушила.Молли внимательно разглядывала свой маникюр. Сестрица всегда была чертовски честной.— Джейни, любые неприятности в жизни можно валить на родителей. Я давно уже взрослая, не забывай.— Мне об этом можешь не напоминать. Сама знаешь, мы взрослели друг у друга на глазах. Забота твоих родителей о тебе — просто меньше некуда. Это факт, хотя и мерзкий. И тебя задевало их безразличие. Я изучала детскую психологию на разных курсах — это совершенно нормальная реакция. Ты пыталась завоевать их внимание.Молли закусила губу и кивнула. Об этом она сама давно догадалась.— Иногда чересчур бурно, иногда слишком мягко. Перепробовала миллион разных способов. Не просто чтобы получить их любовь и внимание. Так случалось только пока ты была маленькой. Когда выросла, ты от этого отказалась. Может, важно было их одобрение? Чтобы они, по крайней мере, признали, что ты есть — умная, красивая и прочее. Признали хоть чуть-чуть, что ты существуешь?— Может быть.— А они от этого увильнули. Когда ты выросла, стала личностью, с которой можно считаться, они взяли и умерли. Лишили тебя последнего шанса доказать им, что ты — хороший человек, любящий, стоящий человек.Молли фыркнула.— Стоящий? С теми условиями, которые они навязали мне в своем завещании?— Я знаю, чтобы пользоваться наследством, десять месяцев в году ты должна работать или выйти замуж. Они считали тебя поверхностной, взбалмошной. Такой же, какими были сами. И ты, конечно, взбунтовалась.— Джейни, что тут удивительного? Я впервые взбунтовалась в четыре года и с тех пор бунтовала не переставая.— Нет, я о другом. Ты бы ни за что не вышла замуж, потому что они этого от тебя хотели. Но и задерживаться на одной работе ты бы тоже не стала — тогда, получается, ты стала бы играть по их правилам. А какое они имели право диктовать тебе, как жить? Ведь до этого им было на тебя наплевать.— Наверное… да. — Молли вытерла глаза. — Только твои мама с папой заботились обо мне. И еще миссис Клозер.— Молли, мы тебя очень любили. Мы тебя и сейчас любим. Так, как ты хочешь. Ты ведь никогда не подпускала нас близко. Ведь ты считала себя недостойной. Раз тебя не любили родители, значит, в тебе чего-то не хватало, был какой-то изъян, который мы обязательно обнаружим и вышвырнем тебя вон из наших сердец. Милая, ты — настоящий учебник психологии, да еще в карманном варианте. Чертовски заманчивая комбинация.Молли хотела засмеяться, но вместо смеха получилось какое-то жалкое блеяние.— Спасибо. Я вижу, одна из нас потратила уйму времени на то, чтобы все это осмыслить. Что еще?— Тогда ты отказалась от замужества — и пока, мне кажется, к лучшему — и придумала способ жить согласно завещанию и в то же время ему не подчиняться. Стала работать, но на разных работах. Таких, которые не одобрил бы Джерри, — все по-своему. Чтобы придумать такое, нужно вдохновение. Вдохновенная месть. Но ведь ты придумала это десять лет назад. Неужели ты не устала, Молли? Не устала наказывать их? Наказывать себя?Молли закрыла лицо ладонями.— Очень устала.— Ну вот. А теперь расскажи мне про этого дядю.Молли вскочила с кресла и слова принялась мерить шагами комнату.— Он… он… я рассказала ему про холодильник мистера Хартцеля.— Ого. — Джейни села, сцепив руки на коленях. — Тогда это серьезно. Ты с ним спала?Наконец-то Молли смогла улыбнуться.— Подумать только, кто меня спрашивает? Последняя девственница Вирджинии и двух соседних штатов.— Я потеряла девственность в восемнадцать, тебе это отлично известно.— Ладно, почти девственница. Ну да, мы с ним спали. Мы… занимались любовью.— Так. Ты уже произносила это слово. Любовь. Знаешь, я думала, что никогда не услышу его от тебя в личном плане.Молли подошла к окну и стала смотреть на дождь.— Джейни, мне страшно. По-настоящему страшно. — Она повернулась к сестре, прижимая руку к груди. — Что, если здесь ничего нет? Если он думает, что нашел то, чего на самом деле нет?— Иначе говоря, что, если ты настоящая дочь своих родителей?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85