Надо будет Верку реабилитировать по приезде, какая, к черту, может быть творческая работа с клиентом, когда этак вот гоняют? Еще передаст свои недоброжелательные флюиды во время массажа – потом до следующего сеанса будет дурное настроение. Или вообще сглазит, тогда прыщ на носу вскочит в самый неподходящий момент. А с прыщом – нехорошо. Убого как-то – с прыщом. Мужики глазами не пожирают. Или пожирают, но с подтекстом: «Вдуть бы этой… прыщавой. По самое здрасьте, чтобы прыщ отскочил…» Брр!
– Все мы люди, Верунчик, – благостным голосом произнесла Ирина, остановившись перед огромным зеркалом в полстены, вделанным в бронзовую завитушечную раму, и репетируя покаянное выражение лица. – Да, все мы люди и подвержены вспышкам дурного настроения, обусловленного негативным воздействием среды. В смысле, не дня недели, а окружающей нас действительности. Не сердись на старую дуру за нервный срыв, – будешь в моем возрасте – сама поймешь, что к чему. А флакончик этот я тебе дарю – в компенсацию за моральный ущерб. А на будущее…
Однако закончить репетицию «старой дуре» не дали: тонким предателем заверещал вездесущий мобильник – непременный атрибут светской дамы нашего времени.
– Да чтоб вы все сдохли, жабы суринамские! – без перехода воскликнула Ирина, выдергивая телефон из брошенной на стол сумочки. – Я что – не имею права побыть одна?
Звонил заведующий районным филиалом фирмы «Ира». Президентом фирмы являлся муж Ирины Викторовны – Александр Евгеньевич Кочергин. Заведующий нижайше кланялся и просил повлиять на супруга, чтобы не увольнял некоего Салыкова. Да, безусловно, – скот, каких поискать, частенько манкирует и с запахом на совещание приперся… Но сейчас начало года, парень хоть непоследовательный и непредсказуемый, но – талантливый, очень талантливый, приносит огромную пользу… Короче, завал без этого Салыкова…
– Подготовь обоснование полезности этого самородка, – холодно бросила в трубку Ирина. – Анализ: справа плюсы, слева – минусы. И пришли ко мне через два часа – буду дома. Не самородка – анализ! Если минусов окажется больше – не обессудь. Если анализ будет необъективный, я тебя за то, что время отнял… накажу. Скажу Сашке, что ты на меня маслеными глазенками пялишься и давно хочешь мною обладать. Слюной капаешь от вожделения. Ты меня понял?
– Ап… оуэм… ээээ… – бедолага заведующий с разбегу угодил в техническую «вилку» – и так плохо, и этак дрянь. Зная характер Кочерги, легко предугадать последствия: начнешь уверять, что ничего такого и в мыслях не имел, тут же вскинется – ага, значит, ты меня считаешь ни на что такое негодной старухой и мымрой?! Я уже недостойна того, чтобы меня хотя бы мысленно поимели?! А согласиться, что хочешь обладать, – вообще провал. При очередном припадке меланхолии, чего доброго, действительно скажет мужу – вот будет потеха! А Александр Евгеньевич, между прочим, здоровенный мужик с темпераментом медведя-шатуна и рабоче-крестьянскими манерами – не постесняется самолично заявиться в офис и без предисловий начнет окучивать. Попробуй докажи тогда, что ты совсем не то имел в виду!
– Вот и подумай, стоит этот твой Салыков таких душевных трат или ну его к чертовой матери, – злорадно резюмировала Ирина, не дождавшись вразумительного ответа. – Подумай – время есть…
Да, Ирина Викторовна не ограничивалась ролью домовладелицы и повелительницы обожающего ее мужа, которого она вытащила из самых низов и благодаря своему положению в обществе вылепила из него матерого бизнес-хвата. В силу своей природной любознательности и въедливости она по мере сил вникала в суть функционирования фирмы, правильно видя в этом функционировании залог личного процветания и благополучия своей семьи. А потому подобные обращения со стороны сотрудников фирмы были не редкостью – все знали, что если Кочерга сочтет целесообразным, то обязательно убедит мужа принять правильное решение по тому или иному вопросу.
Минут через пять телефон затрезвонил вновь.
– А-а! Сговорились, что ли? – желчно буркнула Ирина, с отвращением глядя на трубку. – Чтоб вы все…
На этот раз беспокоил муж. Униженно извинялся, что не сможет присутствовать на сегодняшнем званом ужине у родителей. И не потому, что не хочет – напротив, горит желанием, стремится, но… Имеются, видите ли, объективные причины: коммерческий директор везет его знакомить с нужными людьми, которые могут поспособствовать в решении ряда вопросов по районному филиалу. Такие связи в нашем деле очень полезны, так что дома будет поздно…
– Да какие там у тебя могут быть нужные люди? – возмутилась было Ирина, собираясь сурово отчитать супруга и напомнить, что все «связи», способствующие процветанию фирмы, – это ее рук дело, результат многочасового корпения на этих самых идиотских соберунчиках старой номенклатуры и тщательного поддержания ровных отношений с приятелями родителей, чтоб им всем взорваться в одночасье.
– Ну, пожалуйста, мамочка, войди в мое положение! – отчаянно вскричал супруг. – Я уже неделю назад обещал, что буду… Ну и что ж я теперь – слово не сдержу?
– Мне не нравится твое поведение, радость моя, – без особого напора сообщила Ирина, прекрасно понимая, в чем дело. Никаких там нужных людей, естественно, не будет – поужинают в «Праге» и до ночи будут тасоваться у коммерческого в бильярдной. Александр Евгеньевич, талантливый администратор и работяга божьей милостью, был в душе непролазно дремуч, во многих общеобразовательных вопросах невежественен и даже в присутствии своей горячо любимой жены отчаянно робел перед ее потрясающей эрудицией и природной светскостью.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21