Такие же точки имелись на икре — всего три пары. Тут сработали навыки недоучившегося медика — он сорвал брючный ремень, подложил под него носовой платок и туго перетянул правую ногу выше колена. Дрожащими руками извлек перочинный нож, прокалив его в пламени зажигалки, и сделал крестообразные надрезы в местах укусов. Затем, стиснув зубы, поднялся и быстро захромал в сторону трассы. Нога быстро немела, одновременно начал деревенеть корень языка, сознание потихонечку обволакивало красной пеленой, на фоне которой отчетливо проступала фраза, как на праздничном транспаранте, выполненная белой краской:
"Ты не успеешь, сыщик! Ты умрешь здесь — на заброшенном кладбище! И поделом!
Такова участь всех бездарей и лопухов…"
8
Однажды Себастьян задержался на ночь у небольшого села, расположенного на том месте, где много лет назад было высокогорное пастбище, хозяева которого приютили сироту Саида. Сантименты здесь ни при чем — старый диверсант просто немного не угадал, и непогода, приближение которой он чувствовал своими многочисленными переломами, грянула немного раньше, застав его в самом начале подъема.
Шел тяжелый проливной дождь. Решив переждать ненастье у села, он отыскал в знакомом ландшафте горного склона довольно объемное углубление, похожее на небольшую пещеру. Пристроив туда баранью тушу и мешок из шкур, наполненный уворованной в предгорье мукой, старый диверсант удобно спрятался от дождя и с удовольствием созерцал картину разыгравшегося ненастья, наслаждаясь сухостью и относительным теплом своего убежища. В этот раз он был один. Когда он уходил в дальние рейды, серые братья оставались дома — они неуютно чувствовали себя на чужой территории и становились практически не управляемыми вдали от своего обжитого района.
Себастьян смотрел на выхватываемые из темноты всплесками сиреневых молний крыши домов и размышлял. После того как он сорвался пять лет назад в горную речку, не рассчитав прыжок, и провалялся целый месяц с воспалением легких, он приучился рассуждать о странностях этого мира. Кстати, он чуть не умер в тот раз — болезнь протекала тяжело, не было сил сходить в предгорье и украсть у людей лекарство. Он раскладывал кусочки овечьего сыра в сырых углах пещеры, чтобы получить плесень, но волки ночью съедали сыр, и, хотя он страшно ругал их и обещал, как поправится, удавить, это не помогало. Наконец серые разбойники поняли, что их старшему худо, и в одну прекрасную ночь притащили Себастьяну свежезадранного молодого волкодава. Диверсант обнаружил за правым ухом собачьего трупа корону — так метили своих псов люди нижнего села. Поругав серых, Себастьян натопил собачьего жира, из шкуры сделал себе душегрейку и вскоре быстро пошел на поправку…
Так вот — старый диверсант сидел в уютной пещере, любовался на непогоду и размышлял о странных перемене в окружающем его мире.
В стране гор уже давно шла война. Люди, еще совсем недавно радовавшиеся при встрече друг с другом, стали врагами. Они по ночам подкрадывались к селам, исподтишка стреляли, угоняли скот, порой объединялись в группы и тогда приходили днем — грабить, насиловать, убивать… Много лет назад он притащил сюда Саида, не думая, что подбрасывает ребенка людям другой национальности, к которой не принадлежал родовой клан младенца. Они все были для него одинаковыми — горцы, и только… Теперь многое изменилось. Саид вырос в семье чужого народа. В этой же семье вырос и возмужал его сын. Хорошо, что они не знают, что являются теперь для вскормившего их народа врагами по национальной принадлежности…
Купив билет на московский поезд, убывающий в 14.30, Иван уложил «дипломат» с нехитрыми пожитками в камеру хранения и, чтобы как-то убить время, отправился гулять по городу. Башку «дяде» он не открутил — послушался Руслана.
О том, что случилось с самим Русланом, он не знал, хотя ночью сквозь сон слышал какие-то крики в поселке. Бабинов, где-то блуждавший почти всю ночь, приехал под утро разбитый и злой, сказал, что гулянка не удалась. Якобы к телкам, у которых они гуляли, приперлись какие-то ухажеры, начались длительные пьяные разборки, которые в конечном итоге закономерно трансформировались в безобразную драку, а в довершение всех бед у кого-то по соседству загорелся сарай. На внезапно возникшее у Ивана желание убыть к месту службы «дядя» отреагировал болезненно, но «племянник» напомнил, что истекает срок отпуска, опаздывать никак нельзя, и Бабинов, слегка пожурив «родственника» за неблагодарность, отстегнул ему с барского плеча три тысячи новыми рублями, а также почти новый «дипломат». Провожать не поехал — сославшись на какие-то срочные дела, выпил чашку кофе и укатил в город, пообещав прислать машину.
— А как же психи? — удивился Иван, не заметив нигде давешних двоих «шкафчиков» с тупыми рожами.
Бабинов некоторое время изучающе смотрел на «племянника», затем пожал плечами и буркнул:
— А я их отправил обратно, — не потрудившись объяснить, на чем и когда отправил…
Достопримечательностей в городе было немного. Точнее, они практически отсутствовали, если не считать достопримечательностью изрядное скопление мусора в тех местах, где даже в российских городах подобного типа его обычно периодически убирают. Зато была «зона отдыха»: много заброшенных скверов, загаженных большими неприятными птицами и забытых как городской администрацией, так и приличными людьми. В этих скверах по вечерам собиралось так называемое «отребье», в застойные годы именуемое «советской молодежью».
Данное шаткое составляющее социальной структуры общества в темное время суток в этих самых сквериках занималось зачатием очередного поколения даунов и дегенератов, глушило спиртное, курило черт знает что и хуже, отравляя сознание окружающих немузыкальными криками, в коих сквозила беспросветная тоска по иного рода развлечениям, недоступным для бывшей «советской молодежи».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149