– Кэм, пожалуйста, отпусти. Ты делаешь мне больно.
– Ты так не говорила, когда я касался тебя в последний раз.
Она резко вскрикнула от неожиданности, когда он сорвал с нее полотенце и прижал ее к стене, схватив одной рукой за горло.
– Помнишь, Саломея? «Еще, –говорила ты. – Еще, Кэмерон».
Его голос стал жестче.
Он обхватил рукой ее грудь и провел большим пальцем по соску. Леанна сжалась, но ее тело, ее предательское тело, начало таять от его ласк, которые оно так хорошо помнило.
– Не надо, – сказала она, – Кэм, прошу тебя…
– Отлично. Проси меня. Именно этого я хочу от тебя сегодня, Саломея.
Кэм наклонил голову, прижался к ее губам и силой раздвинул их. Ее вкус мгновенно заставил его вспомнить все.
– Продолжай, черт возьми! Проси меня. Скажи мне, чего ты хочешь.
Его рука скользнула вниз по ее животу и обхватила мягкие, золотистые завитки, охранявшие самые интимные тайны ее тела – тайны, известные только ему.
– Этого? Ты хочешь от меня этого?
Он наклонил голову и провел языком по ее соску. Она издала слабый звук, который мог означать как отчаяние, так и удовольствие. Он не знал, что это было, и ему было все равно, все равно… Нет, ему совсем не было все равно.
– Саломея, – прошептал он.
И все изменилось – то, как он ее держал, то, что было у него на сердце. Его рука, до этого лежавшая у нее на шее, оказалась на ее щеке.
– Саломея, – повторил он и, целуя ее, с пугающей ясностью осознал, что хочет быть рядом с ней всю оставшуюся жизнь.
Он любил ее.
Любил ее – сердцем, разумом, душой.
Это его ужасно испугало… Но еще сильнее его испугала мысль о том, что она, возможно, не любит его.
– Кэмерон, – сказала она слабым голосом. – Пожалуйста. Не делай этого. То, что у нас было… что у нас было…
– Что у нас было, Саломея?
– Ты… ты сказал это сам. Это было только воображение. Опасность. Волнение…
– И это все?
Она не ответила. Вместо этого она отвела от него глаза, и он вознес хвалу небесам. Потому что она любила его.
– Саломея. Помнишь, что я сказал тебе в пустыне? Я сказал тебе перестать думать. – Он взял ее лицо в ладони. – Я хочу, чтобы ты сделала это сейчас, милая. Не думай. Просто чувствуй – и скажи мне, что творится у тебя в сердце. – Он сделал глубокий вдох. – Скажи мне, что ты любишь меня, Леанна. – Его голос стал хриплым. – Скажи мне, что ты любишь меня так же сильно, как я люблю тебя.
Она молча смотрела на него. Затем, когда он уже почти отчаялся, она издала звук, которым был чем-то средним между рыданием и смехом.
– Кэмерон, – сказала она. – Кэмерон, любимый. Весь тот гнев, все утраченные иллюзии, которые давили ему на плечи тяжким грузом большую часть жизни, разом исчезли. На душе у него стало легко. Он прижал к себе Леанну и поцеловал ее.
Ее вкус был точно таким, как он мечтал, – сладким, как мед, и вкусным, как заварной крем. Ее слезы, которые текли по его рукам, были теплыми, как летний дождь. А когда она прошептала его имя, он понял, что простит ей то, что она к нему не пришла, что он простит ей все, если только она никогда больше не покинет его.
– Саломея, – прошептал он.
Он поднял ее в воздух, прижимаясь к ее губам, и перенес на постель. Там он бережно уложил ее, все еще не отрываясь от ее губ, раздираемый между желанием целовать ее вечно и необходимостью сорвать с себя одежду, войти в нее и снова сделать своей.
Леанна погрузила свои длинные тонкие пальцы в его волосы.
– Не оставляй меня, – попросила она. – Не оставляй меня больше.
– Никогда, – пообещал он.
Он взял ее за руки и стал целовать их, а затем начал легонько покусывать ее шею. Он испытал ни с чем не сравнимое наслаждение, ощутив, каким насыщенным стал аромат ее тела, когда он втянул в рот ее затвердевший сосок. Когда она закричала от удовольствия, Кэм сорвал с себя куртку, рубашку и крепко прижал ее к себе, громко застонав от прикосновения ее кожи к своему телу.
– Скажи мне, что тебе этого недоставало, – потребовал он. – Скажи, что ты мечтала о том, как я буду это делать.
– Да, – произнесла Леанна сквозь рыдания, – да, да! Я очень по тебе скучала. Я о тебе мечтала. Кэм, войди в меня. Пожалуйста, я хочу, чтобы ты в меня вошел! Мне надо тебя почувствовать. Мне надо…
Она изогнулась, когда он просунул руку между ее бедер. Она была влажной и горячей, для него. Только для него, он это знал, и он не мог больше ждать, не мог ждать, он мог только расстегнуть брюки и, приподняв ее, войти глубоко в ее лоно…
В темноте холодного гостиничного номера раздался ее крик. Леанна обхватила Кэма руками за шею и прижалась к его груди, при этом ее тело вздрагивало, а ногти царапали ему спину. Кэм чуть не лишился рассудка, когда первое сокращение ее нежного лона заставило его застонать от удовольствия.
Он впился в ее губы, целуя, чувствуя кровь – ее или его, он не знал, и это было неважно.
Произнося сквозь всхлипы его имя, Леанна откинулась назад на подушки.
Кэм запрокинул голову, закричал и полетел вместе с ней. В рай.
Леанна читала, что французы иногда называют оргазм « le petit mod ». Маленькая смерть. Эта фраза казалась ей элегантной, но неправдоподобной.
Теперь она поняла ее истинный смысл.
Конечно же, она умерла от удовольствия в объятиях своего возлюбленного.
Прошло несколько долгих секунд. Каким-то непостижимым образом она снова сумела набрать воздух в легкие. Кэм перекатился на бок, по-прежнему крепко прижимая ее к себе.
– Моя Саломея, – нежно сказал он, целуя ее в закрытые глаза.
Его Саломея. Ее сердце переполняло счастье, когда она слышала это имя, истинный смысл которого знали только они двое.
– Кэм, – с той же нежностью сказала она.
Леанна провела пальцами по его щеке, чувствуя, как колется выросшая к концу дня щетина, а затем прижалась к его губам в долгом поцелуе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33