– Да. Нет. – Райан вздохнул и провел пальцем по кромке ее волос. – Фрэнк меня действительно разозлил, но причина совсем не в этом. – Он улыбнулся, но что-то сжалось у него в груди. – Я пришел домой из-за тебя, – сказал он. – Потому что настало время признаться себе… в правде.Сердце у Девон забилось.– Что же это за правда?Райан положил ее рядом с собой; голова ее уютно устроилась на сгибе его руки.– Я так сильно хотел тебя, что не мог ничего ни делать, ни соображать, – прошептал он и стал осторожно гладить ее по бедру. Дыхание ее на мгновение замерло. – Все эти месяцы я говорил себе, что ты мне чужая, что я к тебе равнодушен. Ночью, лежа в постели, я каждый раз доводил себя до сумасшествия, до полупомешательства, воображая, что бы случилось, если бы я поднялся всего на несколько ступеней вверх и обнял тебя…Щеки Девон снова запылали огнем.– Я… я тоже… думала об этом. Глаза Райана вспыхнули.– Правда? – спросил он с хрипотцой.– Каждую ночь, – прошептала она.Он придвинул ее к себе и стал нежно целовать.– С этого дня – никаких отдельных комнат, дорогая. Никаких отдельных постелей! Слишком много времени мы потратили впустую.Да, подумала Девон, да, слишком много времени впустую, а осталась всего одна неделя.– Ты моя! – порывисто сказал Райан. – Слышишь? Ты принадлежишь мне, и больше никому!Навсегда, Райан, навсегда. Пожалуйста, мысленно говорила она, пожалуйста, скажи три этих маленьких слова, и так и будет.Но он не сказал. Вместо этого он соскользнул вниз, и Девон ощутила на животе его жаркое дыхание.– Райан, – прошептала Девон горячим, срывающимся шепотом. – Райан…Но тут его губы прикоснулись к ней, и она провалилась в сладостный туман.Они проснулись на следующее утро, очень поздно, все еще в тесных объятиях друг друга.– Ммм, – промычал Райан, прижавшись губами к ее шее.– Ммм, – вздохнула Девон, запуская пальцы в его спутанную шевелюру.Понежившись еще несколько минут, Райан сел и легонько шлепнул ее по попке.– Эй, – возмущенно отреагировала Девон.– Просыпайся, – ответил Райан. Он встал, вразвалку подошел к окну, рывком раздвинул занавески. – Уже утро, женщина. Ты знаешь, что это значит?Девон, улыбнувшись, натянула на себя одеяло.– Что надо поспать еще двадцать минут.– Завтрак, – сказал Райан, снова подходя к постели, – вот что это значит! – Он стащил с нее одеяло и взял ее на руки. – Яичница. Бекон. Поджаренный хлеб.– Райан! Сейчас же положи меня на место! Но вместо этого он потащил ее в ванную, не обращая внимания на то, что Девон, смеясь, колотила его кулаками по плечам.– И несколько ведер кофе! – закончил он, ступая под душ. Крепко держа ее одной рукой, он на всю мощность включил воду. – Ты высосала из меня всю энергию! Мне требуется много пищи, чтобы восстановить силы.Девон с удовольствием подставила смеющееся лицо теплым струям.– Может быть, тебе еще что-нибудь нужно? – игриво спросила она, но, когда увидела, что при этих словах улыбка стала сходить с лица Райана, у нее перехватило дыхание.– Да, – прошептал он; его ладони скользнули вниз по спине и обхватили ее бедра. – Да, дорогая моя, мне нужно… гораздо больше. Мне нужно…Он приподнял ее, а она обвила его ногами за талию, и потом был только равномерный плеск воды, и вздохи, и невнятные бормотания мужчины и женщины, упивающихся любовью и забывших про все на свете.– Так, – сказал Райан, – и это называется Нью-Йорк в праздничный день, а?Девон, подняв на него глаза, улыбнулась. Они медленно шли, взявшись за руки, по аллеям Сентрал-парка, в той его части, которая называлась “овечья полянка”. День выдался жарким, солнечным. Просторная, густо поросшая сочной травой поляна была заполнена изрядно истосковавшимися по отдыху горожанами, с неподдельной радостью впитывающими в себя раздолье первого летнего праздника.– Что это за вопрос поступил от коренного жителя Нью-Йорка?– Начнем с того, что я не коренной житель. Я родился здесь, но потом мы с Джеймсом переехали на Лонг-Айленд.Девон кивнула.– Я знаю. Мне как раз это и интересно. Твои родители умерли?– Нет, совсем не так драматично, – сказал Райан, натянуто улыбаясь. – Моя мать решила, что гораздо интереснее бродить по джунглям, чем воспитывать сыновей. А отец быстро сообразил, что раз она уехала, то с него автоматически снимается вся ответственность, и пустился наслаждаться “сладкой жизнью”.Улыбка на лице Девон растаяла.– Ты имеешь в виду, они тебя бросили?– Если это выразить словами, будет звучать намного хуже, дорогая. К тому времени я уже успел прожить большую половину своей жизни с дедом, а не с родителями. Они постоянно куда-то уезжали, и мы с братом не входили в их планы.– Так, значит, и ты, и Гордон переехали к Джеймсу?– Гордон уже учился в университете. Он был на двенадцать лет старше меня.– Ммм, – промычала Девон, – а интересно…– Что?– Да ничего. Просто… однажды, когда я приехала на каникулы, Гордон спросил меня, хорошо ли мне живется не… не дома. Он сказал, что знает еще одного подростка, которого, как он выразился, “спихнули”.– Ты думаешь, он имел в виду меня? – с изумлением спросил Райан.– Почему бы и нет? Это возможно, – пожала плечами Девон.Даже очень возможно, подумал Райан. Совершенно логично. Это объясняло, почему Гордон так хотел обеспечить жизнь Девон и почему говорил, что чувствует себя виноватым, что забыл ее.А вот я ее никогда не забуду, я о ней позабочусь, решил Райан, с любовью наблюдая, как легкий ветерок играет ее волосами. Плавным движением она подняла руку и отбросила их от глаз; простейшее, повседневное движение, но у Райана екнуло сердце. Он взял ее ладонь и сплел свои пальцы с ее.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48