Это было бы предательством по отношению к ней и предательством по отношению к нашей любви.
Он не сводил с нее глаз, и его слова вызвали в ней такую муку и дрожь, как будто относились к ней самой, а не к другой женщине.
– Ты полна сострадания, Лейси, – с мучительной откровенностью добавил он. – Ты из тех женщин, которых мужчинам слишком легко, до опасности легко любить.
С этими словами он сжал ее лицо в ладонях, склонился к ней и прильнул к ее рту.
Слезы обожгли ей глаза. Это был печальный, мирный поцелуй, без страсти, без желания. Но не успела Лейси подумать об этом, как губы его впились в ее губы, а дрожь в ладонях выдала вожделение.
Почти не замечая, что делает, Лейси приникла телом к его телу, приоткрыла мягкий, зовущий рот навстречу его губам.
Какой-то миг ей казалось, что это все-таки произойдет… но снаружи вдруг гулко ухнула сова – и он выпустил ее из рук, отошел от нее и сказал:
– Мне лучше уйти. Уже поздно.
– Ты заедешь утром, чтобы попрощаться с Джессикой? – Лейси поднялась вслед за ним.
В полумраке комнаты она видела, что он колеблется – то ли вернуться к ней, то ли уехать. Лейси затаила дыхание в ожидании… в надежде… и не знала, радоваться ли ей или плакать, когда он в конце концов повернулся к двери, бросив на прощание:
– Да. Я приеду.
– Ну, вот и все, теперь уже до каникул, – грустно говорила Джессика, укладывая в машину последние вещи. – К счастью, ждать осталось недолго. Как только мои анализы будут готовы… В общем, я жду не дождусь, когда родители наконец соединятся.
Стыд, боль и почему-то гнев вереницей пронеслись в душе Лейси, когда она услышала слова дочери.
Гнев она подавила. Ей ли обижаться? В конце концов, Джессика же не виновата в том, что застала Льюиса со своей матерью в постели!
И тем не менее рано или поздно придется рассказать Джессике правду. Не лучше ли вообще было бы объяснить все дочери с самого начала?
Льюис уже уехал. Он навестил их чуть раньше, пожелал Джессике счастливого пути, а потом объяснил, что его ждет работа.
Лейси же он тихонько сказал, что понимает: последние минутки ей захочется провести наедине с дочерью. Его предупредительность удивила ее, и она чуть не расплакалась.
В последнее время она стала слишком чувствительна, эмоции слишком часто брали над ней верх – нервы ее, казалось, обнажились и кровоточили.
Ей хотелось, чтобы Льюис ушел, и она с облегчением вздохнула после его ухода. И в то же время она мечтала, чтобы он остался, чтобы он… чтобы он что? Любил ее, как, казалось ей, он любил ее раньше? Неужели она такая дура?
Беда в том, что за последние дни их мнимая, растравляющая память близость довела Лейси до такого состояния, что она уже готова была поверить в реальность их игры в любовь. Льюис был так часто рядом, смотрел на нее, касался – и она едва сдерживала свое стремление поддаться его зову.
Теперь он уехал, и, как только обследования Джессики останутся позади, как только они поймут, что ей не грозит опасность, они начнут потихоньку объяснять ей, что совместная жизнь у них в конце концов не получилась.
Ну, а пока…
А пока у нее много дел, напомнила себе Лейси, распрощавшись с дочерью.
Лейси заранее предупредила Тони Эймса, что опоздает на работу.
Когда она наконец появилась, он радостно заключил ее в объятия.
Ну почему так происходит, размышляла она, бесстрастно отстраняясь от него, что объятия одного человека совершенно не трогают ее чувств и плоти, в то время как чуть заметное прикосновение другого?..
Хотя Тони и не задавал ей напрямую вопросов о том, кто такой Льюис и какую роль он играет в ее жизни, Лейси поняла из некоторых его замечаний, что он кое-что слышал.
Лейси отвечала довольно уклончиво, решив, что нет смысла особенно распространяться об отношениях, у которых нет и не может быть будущего.
Она работала допоздна, разбираясь с вопросом, который возник в последнюю минуту, а потом, уставшая и измотанная, отправилась домой.
В глубине души Лейси надеялась, что Льюис будет появляться у нее, хотя теперь, когда Джессика уехала, у него не осталось для этого причин. И все же она надеялась… и в то же время страшилась.
Весь вечер телефон молчал, и Лейси убедила себя, что рада, что для нее это облегчение – не слышать и не видеть Льюиса. Но, отправляясь в постель, она думала о нем, о том, что он сейчас делает… и с кем.
Из его рассказов было понятно, что дела у него идут прекрасно, что у него есть близкие друзья, но он ни разу не упомянул о ком-нибудь самом близком… о женщине .
Хотя, впрочем, с чего бы он стал распространяться о ней?
Дни летели, и Лейси с головой ушла в работу, которая накопилась в ее отсутствие, но, несмотря на усталость, очень плохо спала, постоянно возвращаясь мыслями к Льюису.
Так подействовал на нее обман, в котором ей пришлось жить при Джессике, говорила себе Лейси, пытаясь изгнать из мыслей воспоминания о Льюисе. Но его образ не выходил у нее из головы, угрожая завладеть всем ее существом.
В пятницу вечером, едва она переступила порог дома, раздался телефонный звонок. Лейси стремглав понеслась к аппарату и схватила трубку. Живот у нее свело от радостного и тревожного ожидания. Но это был всего лишь Иэн. Он звонил, чтобы подтвердить дату обследований Джессики.
– Да, кстати, – довольно натянуто добавил он, – полагаю, что можно принести поздравления. – Лейси промолчала, и он неестественным тоном произнес: – Джессика поделилась со мной вашей радостной новостью. Должен сказать, это было неожиданно. Я представить себе не мог, что ты и Льюис… Разумеется, я рад за вас, а Джессика – та вообще на седьмом небе от счастья. Я понимаю, что вы еще не назначили официальной даты, но…
– Джессика тебе сказала, что мы с Льюисом собираемся пожениться?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44