Так пускай он теперь помучается, пускай повоюет за отвергнутого когда-то сына.
– Да, мы с Чарли любим полакомиться чем-нибудь вкусненьким, правда, сынок? – И, не дождавшись его ответа, Вин обратилась к Джеймсу: – Уж не думаешь ли ты, что мои кулинарные таланты все еще ограничиваются вареным яйцом?
– Я вообще о твоих кулинарных талантах не думаю, – ответил Джеймс, явно желая умалить успехи, достигнутые ею за годы, прошедшие после их развода. Не успела она оправиться от его нелюбезности, как он добавил: – А вот о чем я думаю, так это о том, что работающей матери должно не хватать времени на приготовление пищи.
Вин вновь почувствовала, как всю ее обжигающей волной заливает гнев. Ей хотелось встать и уйти, но она, собрав последние силы, взяла себя в руки.
Проигнорировав его замечание, она обернулась к Чарли и спросила, собирается ли он смотреть после ужина фильм, о котором рассказывал. Спросила просто так, чтобы выйти из панического состояния.
Как это удается Джеймсу столь ловко наносить удары? Она не из тех, кого легко выбить из седла, тем не менее за этот вечер он не раз подводил ее к черте, переступив которую она могла потерять самоконтроль.
Надо прекратить его подначки. Надо собраться с мыслями и отстраненно взглянуть на происходящее. Поменьше эмоций, из-за них ей все время приходится занимать оборонительную позицию. Нельзя же съесть пудинг, гоняя его по тарелке, а под конец резко смахнув на пол.
– Эй, старик, давай-ка вымоем посуду, – предложил Джеймс сыну. – У твоей мамы завтра рабочий день, пускай отдохнет.
Резко зазвонил телефон, и Вин тупо уставилась на него. Но через минуту очнулась и подошла. Том – он хотел подтвердить, что заедет за ней в условленное время.
– Нет, я не забыла, – заверила она. Во рту пересохло, спина будто окаменела от резко наступившей тишины за столом. – Да, к восьми я буду готова.
Повесив трубку, она обернулась и увидела крадущегося к ней Чарли. Сердце так и упало.
– Это был Том, – пояснила она. – Он… мы с ним приглашены на вечер.
Говоря это, она сообразила, что нужно позвонить Хедер и договориться, чтобы Чарли остался на вечер с Дэнни. Но поскольку его драгоценный папочка здесь…
Чувствуя жуткую усталость и какую-то давно забытую подавленность, она направилась к двери. По всему было видно, что Чарли возмущен ее поведением, а Джеймс готовит новые шпильки.
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
Вин уже почти поднялась по лестнице на второй этаж, когда заметила, что в холле, прямо под ней, стоит Джеймс. Один. Поплотнее прикрыв дверь в гостиную, он пристально посмотрел на нее и заговорил с каменным лицом:
– У меня к тебе вопрос, Вин. Ты часто бросаешь Чарли одного, бегая на свидания к любовнику?
Атака была столь неожиданной и столь изуверской, что Вин поначалу не нашлась, как отреагировать. Румянец сменился бледностью, а сердце беспокойно сжалось, протестуя против предъявленного обвинения. В висках стучало, и когда она подняла к ним руки, поняла, что руки трясутся, а ноги подкашиваются.
– Я никогда не оставляю Чарли одного, – голос прозвучал сипло и напряженно.
– А сегодня?
У нее кружилась голова, мысли путались.
– Он должен был остаться у друзей.
С какой стати она оправдывается перед ним? Разве нельзя сказать проще: если бы Чарли по его наущению не обманывал мать, он бы не остался один.
– Я договорилась, что он сегодня побудет у друзей, – добавила она, зная, что ей уже не вернуться на твердую почву.
– И останется на всю ночь? – он удивленно вскинул брови. – Удобно же ты устроилась! Но ведь в вашем распоряжении столько свободных номеров в отеле, зачем выпроваживать из дома Чарли?
Вин слушала, не веря своим ушам. Военные действия перемещались на только ей принадлежащую территорию.
– Как ты смеешь выдумывать невесть что? – возмущенно выдохнула она. – И кроме того…
– Что – кроме того?
– Моя личная жизнь совершенно тебя не касается. – От гнева и обиды на глаза ее навернулись слезы. Нападения с этой стороны она от Джеймса не ожидала…
– Меня не касается, зато касается моего сына, – заявил он непререкаемым тоном. – Или тебе все равно, что ему не нравится твой любовник, которого ты планируешь ему в отчимы?
Тягостно было узнать, что Чарли уже обсуждал с ним ее личную жизнь, а возразить было нечего. Она только и нашлась, что глухо сказать:
– Конечно, мне это не все равно. Чарли – мой сын. Главный человек в моей жизни.
– Главный? – Джеймс опять вскинул брови, взгляд стал внимательным. – А твой любовник об этом знает?
Вин отвернулась и стала подниматься по ступенькам, не удостоив его ответом.
Из своей спальни она позвонила Хедер, которая по голосу подруги сразу догадалась, что происходит неладное. Но Вин была немногословна, только сказала:
– Хедер, я не в состоянии сейчас говорить. Побеседуем завтра, – и опустила трубку. Свернувшись калачиком на кровати, она осталась наедине со своими растрепанными чувствами.
Нет, расслабляться некогда. Том приедет в восемь, а сейчас уже начало восьмого. Нужно принять душ и переодеться, помыть и уложить волосы, сделать макияж, а главное – хладнокровно спуститься вниз и пожелать Чарли спокойной ночи.
Сын не должен догадаться, в каком она пребывает состоянии. А может, она не хочет, чтобы об этом догадался его отец?
Нет, она не сойдет вниз, пока не увидит подъезжающую машину Тома, подумала Вин и тут же выругала себя за трусость. Она же льет воду на мельницу Джеймса, позволяет ему представлять ситуацию так, будто она и в самом деле совершает нечто непотребное, встречаясь с Томом. Вин решительно спустилась в гостиную. Чарли беззаботно болтал с Джеймсом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34