Проблемы с завещанием мужа?Она ждала его ответа затаив дыхание, с бьющимся сердим, сердясь на себя за трусость. Зачем она пытается поймать его? Почему не спросит напрямую?Он так долго молчал, что она уже и не надеялась услышать ответ. А может, это ей только показалось? Может, он понимает, чего она добивается? А может, он знает: она уже в курсе, что дело о завещании давно закрыто?Она уже начала клясть себя за собственную глупость, как он вдруг резко сказал:— Что-то в этом роде.Она с недоверием посмотрела ему в лицо, затем на папку. Он открыл ящик стола, сунул туда папку и запер его, и сделал это так резко, словно ударил ее.Шарлотта не хотела верить. Все произошло так быстро и ложь так легко слетела с его губ! Он ей солгал. Ну почему он не придумал чего-нибудь другого? Если уж ему так нужно ее обмануть, он мог бы сочинить что-нибудь более правдоподобное. Ну, например, что у него новое дело Патриции Уинтерс. Но он даже не потрудился прикрыть свою ложь.Он еще что-то говорил, но она, как громом пораженная, не слышала почти ничего.Он ей солгал холодно и преднамеренно. Но почему? Почему? Потому что с Патрицией Уинтерс его связывают вовсе не деловые отношения и он не хочет, чтобы Шарлотта знала правду?Каким-то чудом ей удалось не выдать своих чувств, и она даже начала отвечать ему впопад, хотя внутри у нее все кипело.Она встала и направилась к себе в кабинет, он попытался удержать ее за руку, а она с трудом подавила в себе желание выдернуть руку и сказать, чтобы он больше до нее не дотрагивался.— Сегодня меня пригласили на ужин, — сказал он. — Но, может быть, в субботу или в воскресенье…— Нет.Она выпалила это так резко, что он помрачнел и долго смотрел на нее прищуренными глазами.— Что-то случилось, Шарлотта? Вчера вечером… если я обидел тебя, если я слишком тороплю события…Ее начинало трясти. Он говорил так искренне… Еще чуть-чуть, и она закричит от муки и начнет обвинять его за причиненную боль и будет говорить, что он ей нужен только весь целиком, что короткий роман тайком — не для нее.От тоски и стыда на глаза ей навернулись горячие слезы. Надо уходить, а то она не совладает с собой. Несмотря на отчаяние и чувство собственного ничтожества, она каким-то чудом сдержала себя и резко повторила:— Нет, нет, все в порядке. Она повернулась и быстро пошла прочь, но он опять поймал ее за руку.— Шарлотта, в эти выходные…— Я не могу. Я… У меня другие планы, — солгала она хриплым голосом.Она не могла смотреть ему в глаза, опасаясь выдать свое страдание.Он выпустил ее руку и холодным, чужим голосом сказал:— Так, понятно. Что ж, может, как-нибудь в другой раз.Бросив папку себе на стол, Шарлотта тут же удалилась в туалет, в котором, к счастью, никого не оказалось, и оставалась там до тех пор, пока дрожь в теле не прекратилась, а под ложечкой не перестало сосать.Она посмотрела на себя в зеркало и ужаснулась тому, как разительно она отличается от своего утреннего изображения.Дэниел виноват, но не только он. Она сама поддалась минутной слабости и дала ему понять, что желает его… что хочет его…Но тогда она ему верила. Верила во что? Что она единственная женщина в его жизни?.. Что их связывает нечто особенное?Какой же она была дурой! Глава 8 Нет, так нельзя, она не может, как последний трус, сунуть заявление об уходе, мрачно решила Шарлотта после того, как все выходные провела в пережевывании последних событий. К тому же в субботу она получила уведомление от банка, по которому выходило, что из-за высоких ставок процента долг ее почти не уменьшился, и это удручало ее.Так что бросать работу она не может ни с моральной, ни с финансовой точек зрения. Надо просто стиснуть зубы и продолжать работать.В понедельник она появилась в конторе бледная и с запавшими глазами.В последнее время на нее так много свалилось вдобавок к уже пережитому, что силы ее оказались на исходе и вся она была как открытая рана.Но все-таки удача улыбнулась ей — Дэниел с коллегой-адвокатом уехал в Лондон.— Еще один клиент обратился к нам после шумихи вокруг «Витала», — пояснил ей Ричард, когда она пришла на службу. — Как ты себя чувствуешь? — поинтересовался он. — Не слишком ли усердствуешь?Шарлотта покачала головой.Она пообедала с Маргарет, которая все время жаловалась на «детскую».— Временами они ведут себя хуже детей.— Может, само слово «детская» плохо влияет на них. Как говорится, худая кличка накрепко прирастает, — предположила Шарлотта.— Гм, может, ты и права. А может, я просто старею. Кстати, когда возвращается Дэниел?— Не знаю, — ответила Шарлотта так коротко и резко, что Маргарет даже нахмурилась.Шарлотта не могла ни спать, ни есть. Но хуже всего было то, что тело ее вело себя так, словно врагом его была она, а не Дэниел.Ночью она просыпалась, вспоминая вкус его губ и до боли желая быть рядом с ним.Днем было легче. Днем она еще как-то держала себя в руках, постоянно напоминая себе о Патриции Уинтерс; ночью же она оказывалась беззащитной. Ночью чувства брали над ней верх и мучили ее снами, воспоминаниями и желаниями, настоянными на любви и страсти.Ничего удивительного, что в конторе заметили ее состояние. Но как она себя ни уговаривала, забыть Дэниела она не могла Он вернулся неожиданно, посреди недели, на день раньше назначенного срока, и показался Шарлотте столь же удрученным, как и она сама. Он не улыбался, как обычно, и глаза у него были холодными и пустыми. Словно на автопилоте.— Ты на машине? — спросил он у Шарлотты, входя в ее кабинет.Она кивнула, и он коротко сказал:— Мне нужна и машина, и ты.И, не дав ей времени опомниться, вышел, явно не сомневаясь, что она последует за ним.Прежде чем сесть в машину, она неуверенно посмотрела на Дэниела.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39