– Нет, нет, только не сейчас… Я слишком слаба, чтобы удержать ее, – и вернула акушерке.
А Джон был в восторге. Втайне от Евы он мечтал именно о девочке, но поскольку Ева никогда не заговаривала о будущем ребенке, он предпочел не обсуждать с ней этого. Когда его пригласили, чтобы он подержал на руках «свою» дочь, Джон принял сверток с волнением и трепетом, не представляя, что ему предстоит увидеть. Но к вящей радости обнаружил фарфорового херувимчика с такими же темными волосиками и длинными ресничками, как и у матери. Девочка смотрела на него во все глазенки. «Как хорошо», – подумал Джон с облегчением, какого до сих пор никогда не испытывал, – что она такая красивая…»
Чуть позже он снова пришел навестить Еву. Ребенок уже лежал в колыбельке у кровати, посасывая кулачок. Джон попытался вынуть ручку из крошечного ротика, но девочка оказалась довольно сильной.
– Ну и хватка у нее – как плоскогубцами вцепилась, – с воодушевлением воскликнул Джон. – Какая она красивая!
– С таким-то носом? – возразила Ева. Это было наследие Ласло. Ева вознегодовала. Девочка будет постоянно напоминать ей о человеке, о котором она хотела бы навсегда забыть. И, может быть, чем дальше, тем больше девочка будет походить на своего отца. Не только нос, но и глаза – тоже его. Сейчас они бархатисто-фиолетовые, но могут изменить свой цвет и стать темно-ореховыми. Еву словно кипятком обдало. Ласло Ковач нашел способ напомнить ей о прошлом, которое она так поспешно вычеркнула из своей жизни.
Идея назвать девочку Александрой Мэри – Мэри, естественно, в честь матери – принадлежала Джону. Еву совершенно не волновало, как будут именовать дочь. Мысли ее были заняты только одним: когда она сможет снова приступить к работе.
Свекровь и слушать не хотела о том, чтобы в дом взяли кормилицу.
– Кормилица, – возопила она, – никогда!
– А что, ты сама собираешься присматривать за ребенком?
– Разумеется, нет. Ты мать ребенка. И хотя я никогда в жизни не поверю при таком носище, что Джон ее отец, ты обязана оставаться дома и нянчить ее сама, исполняя материнский долг. И потом, где будет жить няня?
– Она будет ухаживать за ребенком только днем. А вечером мы с Джоном будем ею заниматься, – ответила Ева.
– Джон приходит с работы усталый, он не сможет заниматься ребенком.
– Но ему так хочется!
– Очень глупо с его стороны, учитывая, что это не его дочь.
Но именно Джон гулял с девочкой, именно он проводил с нею каждую свободную минуту, кормил ее – как настаивала Ева – из бутылочки, пеленал, купал и укладывал спать. Девочка редко плакала, но уж если начинала, то поднимала визг неимоверный. Вес она набирала быстро и как положено.
А Ева тем временем начала снова обслуживать своих клиентов. Косметический бум, который пришелся на время Макмиллана, никогда не приносил столько доходов, сколько в те годы.
Индустрия в этой области быстро развивалась; и в этом огромном потоке не стоило труда затеряться. Ева поняла, что пора искать нужного человека, который поможет ей выплыть. В женской консультации она познакомилась с женой одного предпринимателя, который занимался продажей акций. Ева, поговорив с ним, схватила все с лету; быстро заказала рекламные проспекты и разослала их покупателям. И на нее обрушился поток заказов. Она отправила всем желающим однотипные послания на глянцевой бумаге, в которых сдержанно обещала обеспечить их столь желанными кремами, если только они будут запрашивать их в близлежащих магазинчиках, чтобы Ева могла отправлять туда нужное количество. Успех превзошел ожидания. Теперь ей уже требовались помощницы, чтобы успевать справляться с выполнением заказов. Девочки, которых она набрала, думали, что продавать косметику – это сплошное удовольствие. Ева не стала рассказывать им о том, что и в этом деле, как любом другом, человека кормят ноги. Но отобрала среди них тех, у кого была великолепная кожа, и дала им возможность бесплатно пользоваться ее кремами.
Опять ей помог все тот же новый знакомый. Он нашел ей двух девушек, которые уже работали в больших фирмах. Они согласились помочь Еве в распространении продукции, которая им понравилась. Одна из них обосновалась в местном супермаркете, а другая в магазине в Кройдоне – большом торговом центре.
Ева также отыскала фабрику, которая производила косметическую продукцию для большинства торговых домов, и заключила договор на выполнение ее заказов. Правда, вскоре она поняла, что ее требования к качеству гораздо выше возможностей производителей. Необходимость своего собственного производства была очевидной. А это означало, что ей надо найти человека с деньгами, руками которого она выполнит задуманное. К этому времени – в начале 1959 года – ее положение стало довольно стабильным, но она все еще не вошла в число основных поставщиков универсальных магазинов в западной части Англии. И Ева прикидывала то один, то другой вариант, раздумывая, как ей выбиться в лидеры. Она стала наведываться в Лондон, чтобы посмотреть, как организована продажа косметики в известных магазинах. Она обошла все магазины на Оксфорд-стрит, представлялась заведующим отделом косметики. Все они недоверчиво смотрели на нее и переспрашивали: «Э-э, простите, Ева…?» И она уходила под их холодными взглядами. Наконец в самом конце улицы она увидела магазин под вывеской «Брендон и Берн». Во время разговора с немолодой женщиной, заведующей отделом косметики и парфюмерии, она обратила внимание на кожу своей собеседницы и поняла – вот щелочка, через которую она сможет сюда проникнуть. Кожа у женщины была отвратительной – сухой и прыщавой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149