Вышла за него замуж, и мы бы уехали как можно дальше от его матери. – Она взглянула на Алекс. – Как это сделала ты.
– Только по той причине, что это чрезвычайно устраивало мать.
– Почему она не любит тебя? – спросила Памела, чувствуя, что сегодня она может задать такой вопрос.
– Я не соответствовала ее представлениям.
– Как и я.
– Нет, в тебе она видела угрозу себе, а во мне – как бы собственную оплошность.
– Как странно! Ты училась лучше всех в колледже, у тебя вышло три книги – последнюю превозносили до небес, – а ведь тебе едва исполнилось тридцать! Одного этого достаточно, чтобы гордиться тобой.
– Для нее важно не то, кем я стала, а то, кем я являюсь.
– Ты хочешь сказать, что не очень красива? – Это было скорее утверждение, чем вопрос.
Алекс кивнула.
– Ее почему-то страшно это задевало. Это необъяснимо, но это так.
– Причины ее поступков может растолковать только «Книга Судеб». Вся ее жизнь была посвящена утверждению красоты. Удача сопутствовала ей именно в этом. Где бы ты ни увидела ее имя, с ним рядом всегда соседствовал титул «императрицы красоты». И она очень серьезно относилась к этому.
– Но это же дико – отказываться от дочери, которая не соответствует ее стандартам.
– Это по-твоему… Но она-то думала иначе.
Памела помолчала и перевела разговор на другую тему:
– Ты знаешь, что Крис собирался продолжить учебу?
– Нет.
– Он уже целый месяц занимался. Сначала я предложила обратиться к тебе за помощью. Но он сказал, что будет лучше для вас двоих, если это окажется человек со стороны. Еве страшно не хотелось, чтобы вы общались.
– Верно. Словно я больна заразной болезнью и Крис мог бы от меня заразиться.
– Меня она воспринимала точно так же, – проговорила Памела.
– Кого ты нашла для занятий с Крисом?
– Профессор Йельского университета – Гэвин Крейг.
– Экономист? Я слышала о нем.
– Да, Крису он очень нравился, и занимались они очень успешно. Гэвин был совершенно уверен, что Крис сможет выдержать экзамены в Гарвардский университет.
– Ты очень много сделала для Криса, – Алекс благодарно сжала руку Памелы.
– И он для меня… Да, я знаю, что все таращили глаза, когда узнавали о разнице в возрасте, но меня это мало волновало. Крис был нужен мне; единственный из всех, кого я знала. После того как меня бросил четвертый любовник, я считала, что навсегда прекращу всякие отношения с мужчинами, я тогда была в ужасном состоянии. С Крисом все переменилось. Он был такой ласковый… – Ее голос задрожал, и она опустила голову.
Алекс увидела, как слезы закапали на черное платье Памелы.
– Ах, зачем от только сел в эту проклятую машину! Я ведь говорила, что в таком гневе, в таком состоянии ему противопоказано садиться за руль.
– В гневе?
– Он почти целый час до того разговаривал с Евой по телефону. И впал в такое бешенство, весь даже трясся.
– Господи, из-за чего?
– Он в чем-то проштрафился – ерунда какая-то… Но ей каким-то образом удалось подцепить его на крючок. Крис вынужден был согласиться с ее требованиями и принять ее условия. Пойти на то, чего она давно от него хотела – заняться бизнесом.
– Крис терпеть не мог всего, что имело отношение к ее работе…
– Но она не желала смириться… И, как всегда, сумела добиться своего.
– Итак, – медленно проговорила Алекс. – Крис сел в свою машину в тот момент, когда его душила ярость.
– Ярость и отчаяние. Иной раз на него нападали эти приступы. «Она выжимает из меня все соки», – говорил он в таких случаях. Стоило ему только чуть-чуть оступиться, как тотчас захлопывался капкан. У него была единственная возможность уклоняться от нападок – слегка пококетничать с ней, – Памела передернула плечами. – Это было всегда так мерзко, как… настоящее кровосмесительство.
– Я часто задумывалась над тем, – без всякого выражения проговорила Алекс, – почему мать всегда выбирала любовников, которые оказывались ровесниками Криса.
Серые глаза Памелы встретились с глазами Алекс.
– Ну конечно, – сказала она, – и последние ее приятели были приблизительно его возраста. – И не сводя глаз с Алекс, Памела спросила снова: – Но мне все-таки непонятно, почему ты вернулась?
– Меня вынудили, – ответила Алекс.
– Макс? Ради него ты готова пойти на все. Так ведь?
– Я очень многим обязана ему, – ответила Алекс просто. – Если бы кто-то другой попросил меня… – Она покачала головой.
Памела дотронулась до плеча Алекс:
– Но я очень рада, что ты оказалась здесь. Все это, что связано с Крисом, машиной, так ужасно… И в клинику она не разрешила меня пускать. – Памела снова переменила тему. – А что ты сказала ей?
– Ничего. Я и слова не успела вымолвить. Только позвала ее. Она повернулась, увидела меня и тут же впала в свое состояние.
– Странно, – задумчиво проговорила Памела.
«А, может, как раз ничего странного и нет, – подумала Алекс. – Она просила прощения не у меня. А как бы через меня. Ее терзало чувство вины. Ведь Крис после разговора с ней пытался излить злость так, как он мог, и координация у него была не та, что обычно. Или он сознательно пошел на это? Нет. Тут явное противоречие. Ведь Памела сказала, что он хотел продолжить занятия..» – Алекс считала, что при решении такого рода задач каждое слово, как в клеточке кроссворда, должно точно укладываться в логическую цепочку.
У Алекс был трезвый склад ума, именно благодаря этому она всегда рассчитывала в жизни только на собственные силы. Ей доводилось переживать очень глубокие разочарования, она знала, что такое тыкаться в углы в поисках выхода. И сама пришла к тому же выводу, что и героиня романа Джорджа Элиота: «Лучше подавить эмоции в зародыше, чем потом переживать из-за того, что произойдет, когда им дашь выход».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149