А с кем-нибудь – просто одно удовольствие.
– Я тоже не скучала.
Пэтси просматривала меню, но, уловив что-то необычное в голосе Алекс, внимательно посмотрела на нее. Лицо Алекс ничего не выражало. Только остановившийся взгляд вызывал беспокойство. Когда Алекс приехала рано утром – в половине девятого, Пэтси страшно обрадовалась:
– Я как раз собиралась в Тонон за покупками… Теперь поедем вместе. Мне нужно купить материал на платье, которое я надену на крестины. Я знаю одно место, где мы потом сможем позавтракать.
– Если хочешь, то можно поехать в Женеву… – предложила Алекс.
– Нет, нет. Цены там приводят меня в ужас. Мне в Тононе больше нравится. И сегодня к тому же базарный день.
С самого начала Пэтси поразило странное спокойствие Алекс. Когда Пэтси спрашивала ее совета, как она это делала прежде, поскольку покупки были единственным занятием, в котором она не полагалась только на себя, Алекс отвечала без всякого интереса. Что-то угнетало ее, но, учитывая, что произошло на вилле, ничего удивительного. Ничего удивительного не было и в том, что ей захотелось, как она призналась, на время уехать оттуда.
Пэтси заказала чай и пирожные.
– До чего приятно выпить чаю после удачно сделанного дела.
– Жаль, что ты не согласилась купить этот шелк. Мне так хотелось сделать тебе подарок.
– Ты и без того завалила меня подарками. Большинство этих нарядов я могу надевать только по праздникам – они все такие шикарные. Пожалуйста, возьми эклер, – быстро проговорила она, пододвигая тарелку. – Знаешь, у тебя такое унылое лицо с самого утра. Ты теряешь аппетит только тогда, когда тебя что-то грызет. Твоя мать? Ты ведь сказала, что она уже вне опасности.
– К счастью, да.
– Тогда что же?
– Ничего, – ответила Алекс. – Все хоро… – тут рука ее дрогнула и чай выплеснулся на скатерть. – Какая обида, – огорчилась Алекс. – Я приду к тебе поговорить обо всем, когда немного опомнюсь. Мы проведем вместе целый день. А пока расскажи мне о своих племянниках и о крестинах.
Пэтси с удовольствием начала рассказывать, но вскоре поняла, что Алекс находится где-то за тысячу километров отсюда. Пэтси так хорошо знала свою воспитанницу, что не могла ошибиться, глядя на это отсутствующее выражение лица. «Так что же с ней там произошло? – ломала голову Пэтси. – Неужели это из-за мадам она опять впала в депрессию».
– …так что мне показалось, что это восхитительное французское платьице будет как раз, – продолжала говорить Пэтси, – меньшего размера я не нашла. Но Шейла сказала, что ребенок довольно крупный, в отца.
– Мне нравятся крупные дети, – кивнула Алекс.
– Если бы мы жили восемь–десять лет назад – было бы совсем другое дело. Тогда в моде были крупные женщины, крепкого сложения. Но последние пять-десять лет в моду вошли женщины, которые просвечивают, как папиросная бумага.
– Я бы не отказалась носить одежду на два размера меньше своего нынешнего.
– Ну и что хорошего? Ходила бы как драная кошка. Кстати, ты не производишь впечатления толстухи. Но надо же себя чем-то прикрывать, не выставлять же все мослы наружу! – «С чего это она заговорила об этом?» – недоумевала Пэтси. Алекс уже давно не высказывалась на эту тему. – Итак, ты собираешься побыть на вилле, пока не вернется мать? – спросила Пэтси, пытаясь перевести разговор на другую тему.
– Да. Надо закончить кое-какие дела.
– Именно это тебя и беспокоит?
– Ничего хорошего я не жду.
– Не думала, что ты снова вступишь с ней в какие-то отношения.
– Ничего никогда не кончается. – Что-то такое в ее голосе снова заставило Пэтси нахмуриться.
– А как Макс? – спросила Пэтси, чтобы отвлечь Алекс от неприятных мыслей.
Алекс посмотрела на нее поверх чашки:
– Прекрасно. – Ей казалось, что кровь сразу прилила к щекам, но, к счастью, в этот момент Пэтси раздумывала, заказать или нет еще одно пирожное.
«Какая нелепость, – подумала Алекс, сердясь на себя. – Что же это я – всякий раз буду краснеть вот так, когда кто-нибудь произнесет при мне его имя? Нет, так дальше продолжаться не может».
Весь предыдущий день и всю ночь она сражалась со своими фантазиями, не могла уснуть и только под утро задремала. Около восьми проснулась и поняла, что если так пойдет и дальше, она не сможет спокойно смотреть на него. Алекс села в машину и поехала в Тонон. Прежде чем вырулить к дому Пэтси, она выпила по дороге несколько чашек кофе. Но он все равно не шел у нее из головы все утро и весь день. Она перебирала в памяти все случившееся накануне и постоянно чувствовала, будто какая-то пружина сжимается у нее внутри. Пружина, которая, не выдержав напряжения, вот-вот разорвется. «Да что же такого произошло! – убеждала она себя. – Ведь он всего лишь поцеловал меня. Он хотел меня позабавить… – ведь он именно так и сказал. Отчего же я не смеюсь? Почему я не воспринимаю это так же, как и он? – Она не могла выбросить из памяти улыбку, с которой он произнес: «Нормальная женская реакция…» – Мне надо было остаться, не уходить, – повторяла она в который уж раз. – Надо было показать ему, что и для меня это тоже ничего не значит. Что я рассердилась только потому, что он опять принялся дразнить меня – вот и все. – Только дело в том, что не на него она разозлилась. На себя. – Недотрога. Конечно, он мог сказать только одно: «Нормальная женская реакция…» Нет, я поступила как раз ненормально, – решила она, чувствуя, как ее охватывает стыд. – То, как я вела себя, только лишний раз доказало ему, насколько я безграмотна в вопросах секса… Боже, как он, наверно, смеется…»
Мысль о том, что ей предстоит снова увидеть удивление в этих карих глазах, была невыносима.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149