Их совместные усилия направлены на одно — на процветание Организации.
Теперь она могла лишь тупо созерцать осколки своих мечтаний. Дэв Локлин в своем амплуа. Но Элизабет! Элизабет Шеридан! Нет, это невозможно… Ей хотелось заплакать. У Элизабет был иммунитет к мужчинам. Она никогда не говорила ни о мужчинах вообще, ни о ком-то одном. Даже когда Касс как-то сказала в шутку:
— Ты понимаешь, что управление Организацией — это работа на всю катушку? Если ты подумываешь о замужестве и детях…
— Нет, — ответила Элизабет, — это не для меня.
— Это сейчас, но кто может с уверенностью говорить о будущем? — возразила Касс для полной уверенности.
— Я могу, — твердо сказала Элизабет и повторила:
— Это не для меня.
— А почему? — непринужденно поинтересовалась Касс. — Ты не любишь мужчин?
Она встретила бесстрастный взгляд зеленых глаз.
— Что такого может сделать для меня мужчина, чего я не могу сделать сама?
Что означает, победно подумала Касс, ничего!
Не правда, удрученно думала она теперь, не правда, не правда, не правда! Почему она не обратила внимания на холодность, чуть ли не грубость Элизабет по отношению к Дэву, когда они пришли вместе от дома на пляже.
Она говорила с ним, только когда он к ней обращался, и все время подчеркнуто соблюдала дистанцию. Потому что уже тогда с ней что-то происходило.
Касс перевела пылающий ненавистью взгляд на Дэва. Это все из-за тебя! Из-за тебя и той проклятой животной силы, которую ты носишь в себе. С одной стороны, она чувствовала, что Дав ее предал, направив эту силу на Элизабет, а с другой, что Элизабет предала ее, подчинившись Дэву.
В этот момент как по сигналу Элизабет широко открыла глаза и посмотрела в глаза Дэву. Этот взгляд мог сбить с ног. Между ними словно натянулся провод — Касс почти слышала, как он звенит… Потом она поняла, что это напевает Матти. Дэв начал играть одну из четырех «Испанских песен» Гранадоса, и вдруг Матти запела. Гортанный испанский Матти звучал в полной гармонии с музыкой. Голос Матти с легкостью перекрыл гитару, взлетев на верхнюю ноту, и она закончила песню резким бравурным восклицанием.
Все разом захлопали в ладоши, а Хелен восторженно заключила Матти в объятия.
— Я только чуть-чуть помогла ему, — скромно говорила Матти, но в душе торжествовала.
Все переговаривались и перемещались, только Касс немигающим взглядом уставилась на Элизабет. Вдруг лицо Элизабет снова приобрело обычное тщательно отработанное выражение. Касс моргнула. Элизабет встала, прошла мимо Дэва Локлина, как будто его не существовало на свете. Маленькая группка людей, окружавших Матти, расступилась и замерла в ожидании.
Матти подняла глаза на Элизабет с недоверчивым и вызывающим выражением на лице. Но в голосе Элизабет прозвучало искреннее уважение, когда она сказала:
— Неудивительно, что вас называют Божественной дивой.
— Что случилось, Касс? — раздался обеспокоенный голос Харви.
Касс вздрогнула.
— Ничего, — солгала она и, для того чтобы предотвратить недоумевающие взгляды и расспросы, быстро прибавила:
— Просто голова разболелась. — И это уже было чистой правдой: голова у нее раскололась надвое, и в ней еще торчало лезвие топора.
— Ты слишком много куришь. — Он с отвращением покосился на сигарету в ее руке и на другую, дымящуюся в пепельнице. Вторую он со вздохом погасил и покачал головой.
К ним подошла Хелен и села рядом с Касс.
— Как было мило с ее стороны сказать это Матти. — Она имела в виду фразу Элизабет, после которой Дэву пришлось унести крайне взволнованную Матти наверх.
Она обнимала его за шею, уткнувшись лицом ему в грудь, а Ньевес семенила за ним по пятам.
— О, я случайно узнал, что она очень любит музыку, — важно проговорил Харви. — Когда я был у нее в Лондоне, то видел в квартире первоклассную стереосистему и огромную коллекцию пластинок.
— Да, я знаю, — подтвердила Хелен. — Она пришла в восторг от пластинок Ричарда.
— Когда это было? — подозрительно спросила Касс.
— Не так давно, — неопределенно ответила Хелен.
Она окинула взглядом террасу. — Какой приятный получился вечер, — сказала она счастливым голосом. — А его венец, пение Матти… Ее голос совсем не пострадал.
А до меня ей дела нет, подумала Касс. Она тоже огляделась по сторонам.
— Где Элизабет?
— Ушла наверх, — ответила Хелен, вставая. — Я хочу подняться. Вечер был чудесный.
Харви тоже встал.
— Позволь, я тебя провожу. — Он предложил ей руку, и они неторопливо удалились.
Касс встала, подошла к столику, налила себе двойную порцию бренди и выпила одним махом.
— Все в порядке? — услышала она голос Дейвида, обернулась и увидела, что Дэв возвращается один.
— Да, она легла, но все еще не успокоилась.
— Ты нарочно сыграл эту песню, верно? — спросил Дейвид с откровенным восхищением.
Дэв лишь слегка улыбнулся.
— Одна из самых ее любимых…
Дейвид ущипнул его повыше локтя.
— Хитрец!
Касс вклинилась между ними.
— Ну и как киношный бизнес? — язвительно проговорила она.
— Сплошные неудачи, а бросить не получается, — весело ответил Дэв.
— Опять трудности с деньгами?
— Почему «опять»?
Касс, не отрывая взгляда от его лица, предложила с самым небрежным видом:
— Почему бы тебе не попытать счастья у Элизабет?
Она большая поклонница кино. Все твои фильмы смотрела по десять раз.
— Неужели? — вежливо выразил сомнение Дэв, с непроницаемым выражением лица наливая себе выпить.
— Вот и «неужели»! Мне лучше знать. Я ей ближе, чем кто-либо другой!
Дейвид рассмеялся так, что зазвенели стекла.
— Она так же близка тебе, как бутылка на верхушке десятифутового шеста.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155