– Если что-то такое и существует на свете, мне лично оно неизвестно.– Не могу понять, каким образом этот человек всегда добивается взаимности от любой женщины, какую пожелает.– Деньги и власть, – последовал быстрый ответ, усиленный выразительным пожатием плеч. – И то и другое поразительно влияет на половое влечение.– Добавь к этому еще и то, чем его, как жеребца, щедро одарила природа.– Что, кстати, могут засвидетельствовать все присутствующие здесь женщины, исключая, естественно, родственниц.– Я бы не был столь категоричен.– Значит, то, что говорят о нем и Тони Ангальт, правда? – Тогда она, кстати, еще не была Тони фон Ангальт. А когда вышла замуж за этого кретина Стэндиша-младшего, ее роман с Билли стал и вовсе естественным.– Полагаете, Ливи знала об этом?– Сомневаюсь, но если и знала, то помалкивала. Вы же помните, Ливи более всего в людях ценила чувство верности. Это и наводит меня на мысль: а не выпить ли еще бокал такого превосходного шампанского, которому она хранила верность всю свою жизнь? Сами понимаете, теперь нам вряд ли скоро такое перепадет...– Они совсем не похожи на Билли, правда?– Кто, дорогая?– Сыновья. Руперт и Джереми.– А-а, эти. Вроде бы нет... правда, совсем не похожи. Думаю, они пошли в свою мать, первую жену Билли.– А она кто такая?– Да никто. Самое обычное никто. Как, впрочем, и сам тогдашний Билли. Но именно в то время он уже начал искать свою Ливи.Последовала всезнающая, презрительная женская ухмылка.– Даже трудно представить, кем и чем стал бы сейчас Билли, не найди он ее! Без нее не было бы и теперешнего Билли Банкрофта.– В смысле его официального статуса в обществе?– Конечно. Всякий дурак может делать деньги, а Билли уж точно не дурак. Но жениться на Оливии Гэйлорд Рэндольф! Такое может себе позволить только отменный нахал.– Я часто спрашивал, что же она нашла в нем такого особенного? После Джонни Рэндольфа...– Джонни был, конечно, душка, но как он был мальчишкой, так им и остался. Мне все время казалось, что они с Ливи больше походили на детей, игравших во взрослых. Они были так молоды, когда поженились, но Ливи потом все же как-то оперилась, чего нельзя сказать о Джонни. Все ему досталось слишком легко – имя, деньги, этот потрясающий дом, но в душе он так и остался милым, добрым, хорошим мальчиком. Именно мальчиком, несмышленышем. До сих пор поражаюсь, что он стал отцом Роз и Джонни. Глядя на него, можно было подумать, что он так толком и не выяснил, откуда берутся дети. – Она помолчала. – Правда, имея такую мамочку, как Долли Рэндольф... Уж ей-то меньше всего понравилось, когда Ливи связалась с Билли Банкрофтом, у которого, смею вас заверить, и детства-то никакого не было!– Но именно благодаря ему Ливи стала леди Банкрофт и не раз саживала по правую руку от себя Маргарет Тэтчер!– Все равно никогда не пойму, что дернуло ее выйти замуж именно за Билли Банкрофта. Хоть режьте меня, все равно не пойму!Розалинда Рэндольф заметила, что на террасе появилась ее сестра Диана, бледная, но уже владеющая собой, и пошла ей навстречу.– Ты уверена, что выдержишь все это? – спросила она, зная легковосприимчивый, эмоциональный характер своей единоутробной сестры.Диана изобразила улыбку, на совершенствование которой потратила долгие годы упорных тренировок, пока та не стала выходить у нее такой, какой следовало. Такой, какой ее незабвенная мать умела поставить на место любого.– Естественно. Не могу же я в самом деле все взвалить на твои плечи. Это было бы совершенно бесчестно с моей стороны.Наивно прозвучавшая фраза была напрочь лишена искусственности, но исходила из глубоко затаенной в душе злобы. Дрожащий, прерывающийся голос казался слишком звонким; воспаленно-горящие глаза были неестественно яркими. Диана балансировала на грани истерики, и любой, даже незначительный, толчок мог низвергнуть ее в бездну.Быстро оглядев толпу, Роз чуть заметным кивком головы подозвала к себе Брукса Гамильтона. Тот нахмурился – разговор с тестем еще не закончился, – но Роз упорно не сводила с него взгляда, пока не заметила, что он, что-то пробормотав Билли, направился в ее сторону. Увидев рядом с ней свою жену, он снова нахмурился.– Ты ведешь себя глупо!Не обратив на него никакого внимания, Диана лихорадочно шарила глазами по толпе.– Мне самой решать, как вести себя, – отпарировала она. – А ты топай, топай, Брукс, обрабатывай нужных тебе людей. Ведь сегодня такая уникальная возможность для отличных деловых контантов, – обернулась она в его сторону. – Мы-то знаем, что бизнес для тебя – самое важное в жизни, правда, дорогой?От ее елейного тона Роз сжала челюсти, но она видела, что единоутробная сестра всеми силами старается подавить рвущееся наружу горе, и прикусила язык. К тому же ее совсем не волновало, что Диана и ее муж снова на ножах.Заметив в толпе несколько знакомых лиц, Диана улыбнулась, высоко подняла голову, отвела плечи назад и направилась в их сторону. Ее супруг, сохраняя угрюмость на холеном лице, проводил ее долгим взглядом, затем обернулся к свояченице.– Она ужасно переживает, – попытался оправдаться он перед ней.– Мы все переживаем.– Да, но Диана была очень близка к своей матери, – нанося ответный удар, в свою очередь напомнил Брукс. Они были старыми, закоренелыми врагами с Роз. Их взгляды встретились, и она заставила его первым отвести глаза в сторону.Невольно повторив его маневр, Роз на мгновение удивленно застыла, затем вежливо обронила:– Извини, Брукс, но мне нужно кое к кому подойти и поздороваться.Отойдя от него, она решительно направилась в сторону женщины, только что появившейся на лужайке и взявшей с подноса бокал шампанского.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127