Наверняка из-за Харри Сэнсома она впала в депрессию, поэтому же скорее всего была одна и на свадьбе, и вчера утром.
Почему она приняла внезапное решение изменить привычный ход своей жизни, может быть, из-за него? А что, если они уже расстались? Так или иначе, но он был рад, что она оказалась здесь. Когда она перестала мучиться угрызениями совести, Николас увидел, как она естественна и очаровательна. Ему понравилось то, как она, приняв решение, сразу прекратила изображать из себя райскую птичку, готовую упорхнуть при первом приближении опасности. Нет, она сложила крылышки и стала клевать у него с ладони, с удовольствием отдалась новым ощущениям. Но в том, что клюв у нее острый, он не сомневался.
Когда они вернулись в дом, там стояла полнейшая тишина. Тесса удивленно посмотрела на него.
— Я отпустил слуг. Мы здесь вдвоем. Я решил, что сегодняшний вечер нам лучше провести наедине.
Тесса чуть напряглась. Но спросила спокойно:
— Разумно ли это? Да, мы в Испании, но и здесь есть террористы.
— Думаю, вы преувеличиваете их интерес ко мне. Я сделал что-то, что им не понравилось, они попытались наказать меня, но не думаю, что они долгими бессонными ночами обдумывают новое нападение. Я теперь ученый. Уверяю вас, я получил хороший урок.
— Будем надеяться, что вы верно оценили ситуацию.
— Чтобы вас окончательно успокоить, скажу, что дом оснащен новейшей системой безопасности. Перед тем, как слуги ушли в деревню, Рафаэль включил ее. Если кто-нибудь, у кого нет такого вот деактиватора, — он показал ей небольшую коробочку, — подойдет к дому ближе, чем на пятьдесят ярдов, включится сигнализация и здесь, и в полицейском участке в Кадаке. Вы удовлетворены?
— Да.
— Отлично. Теперь — в душ. Надо смыть соль.
Стоя под душем, Тесса поглядывала на дверь, ожидая увидеть тень за стеклом и руку, дверь отодвигающую, но этого не произошло.
Он знал, как ее распалить.
Терраса была пуста, только откуда-то доносилась музыка. Пианино, гитара, контрабас и голос Эллы Фицджеральд, певший какую-то тягучую песню. Музыка соблазна.
«Да, — подумала она, почувствовав, как забирает ее музыка, — он отлично выстроил мезансцену, теперь — твой выход». И усмехнулась. А теперь: «Пройдите в номер 797. Ваше время истекло».
Она стояла, опершись на перила, сердце колотилось так, что готово было выпрыгнуть из груди, и тут он подошел к ней и молча ее обнял. Почувствовав его прикосновение, она откинула все сомнения. Она хотела этого мужчину и не собиралась ни от чего отказываться. Бывает такое мгновение, когда реальность отступает и мечты осуществляются. И она, забыв про все, что могло ее удержать, отдалась этим мечтам.
Николас, как она и предполагала, оказался великолепным танцором. Он уверенно вел ее, и она просто следовала его движениям, легкая, как пушинка. «О да, — подумала она, — пришел твой час, Тесса. Помнишь эту старую песню: „Ты, ночь и музыка“? Все это здесь, с тобой…» Закрыв глаза, она отдалась на волю его, ночи и музыки.
Они протанцевали один танец, медленный и нежный, потом второй, третий, и, как туман, окутывало их предвкушение близости. Они не разговаривали, просто скользили в танце по террасе, и ее рука лежала на его сильном плече, она чувствовала движения его мускулистых ног, он вдыхал ее нежный аромат, ее грудь касалась его. Он держал ее крепко, но не прижимал к себе слишком близко. Она догадывалась, что он возбужден, но он не демонстрировал этого нарочно. Она улыбнулась ему в плечо. Это — потом.
Музыка стихла. Он остановился и, не отпуская ее, спросил:
— Хочешь выпить?
Она покачала головой. Они обменялись долгим молчаливым взглядом. Слова были не нужны.
Он взял ее руку и, повернув ее ладонью кверху, поцеловал, легко коснувшись ее языком. В ушах у нее зазвенело, она судорожно сглотнула, чтобы избавиться от этого ощущения. Взяв ее за руку, он повел ее в дом, и она послушно пошла за ним, и там, на огромной кровати в его строгой, почти аскетичной спальне, он показал ей, что такое настоящая, взаимная страсть.
Тесса считала, что нет того; чего бы она не знала о сексе, — Харри научил ее всему, но она ошибалась. Харри был специалистом в технике секса, о богатстве чувств он не имел ни малейшего представления. Николас показал Тессе, что значит «обладать друг другом». Она даже представить себе не могла, в какие заоблачные выси можно улететь, какие наслаждения можно испытать. Ей казалось, что она умирает от счастья, она кусала себя за руку, чтобы не закричать. Никогда она не подозревала, что может вызывать в мужчине такое восхищение. Да, Харри всегда заботился о том, чтобы она получила оргазм, но теперь она понимала, что делал он это только для того, чтобы удовлетворить свою гордость, а ее удовольствие было лишь сопутствующим моментом. Потом, много времени спустя, думая об этом — а делала она это почти непрерывно, — поняла она, в чем разница между этими двумя мужчинами. Харри занимался сексом. Николас Оулд занимался любовью. И благодаря ему Тесса узнала, что такое — быть щедрым с другим. В Харри не было щедрости, только жадность. Николас Оулд доводил ее до оргазмов, которые сводили ее с ума, потом нежно приводил ее в чувство и снова доводил до исступления. И так — бесконечно.
Тесса потеряла представление о времени, забыла, кто она и где, и купалась в волнах немыслимого наслаждения. А он словно набирался сил от ее оргазмов. И, только заметив, что она начала уставать, он позволил себе кончить, но не вел себя так, словно он — чемпион, единственный и непобедимый, что было для Харри совершенно естественным, а отдался удовольствию с той же радостью, что и она, и они слились в последнем объятии.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75