— Я уже собиралась уходить, и тут пришел запрос. Ничего срочного, уточняют показания свидетеля, но следователь такой педант.
Он отложил газету и улыбнулся ей. Йен был низеньким смуглым человеком сорока четырех лет от роду, проработавшим в полиции без малого четверть века. Тесса дружила с ним давно — он был ее инспектором в Харингее. И знал он ее лучше, чем кто бы то ни было. В полиции если у тебя есть друг, то это настоящий боевой товарищ, потому что здесь — как на войне, всегда живешь под угрозой. Дружба у них была испытанная, причем именно дружба, без примеси влюбленности. Когда-то давно Харри улыбался снисходительно, когда упоминалось имя Йена. В Харингее его прозвали Матушка Маккей, потому что он постоянно опекал своих сотрудников. Только когда он стал способствовать продвижению Тессы, Харри внес его в свой черный список. Но Тесса доверяла Йену полностью. Когда каждый раз, выходя на дежурство, ты рискуешь жизнью, важно знать, что есть друг, который всегда придет тебе на помощь.
На втором году службы она потеряла свою первую настоящую подругу. Ванессу Сьюэлл, ту самую, которую Тесса знала еще с Хендона, зарезал карманник, которого она пыталась задержать. Ей исполнился двадцать один год. Тесса очень горевала — ведь они не только работали вместе, но и дружили. Ванесса была открытой, веселой девушкой, полной противоположностью застенчивой и скрытной Тессе, и опекала неуверенную в себе стажерку. То, что ее зарезали, когда она просто выполняла свои обязанности, поразило Тессу до глубины души и напомнило о том, какую опасную профессию она выбрала. Ванессу часто звали Лохнесс, по имени лох-несского чудовища, а иногда просто Чудовище, тем более что и роста она была высокого, сложена отлично и по дзюдо всегда первая. Поэтому она, не задумываясь, попыталась задержать карманника, а тот бросился на Нессу с ножом и перерезал ей горло. Она умерла от потери крови еще до того, как приехала «скорая».
В то тяжелое время Йен Маккей был единственной опорой Тессы, потому что Харри тогда отреагировал на гибель Ванессы очень своеобразно, он сказал: «Надо было сначала думать, а потом делать. Считала, что справится с любым мужчиной. Теперь хоть узнала, что это не так». Реакция Харри потрясла Тессу до глубины души.
Йен, в отличие от Харри, который был толстокожим, как носорог, был человеком тонко чувствующим, и с ним Тесса могла говорить о самом сокровенном, о чем не решилась бы говорить даже с матерью. А в последний год он был ее «ментором», то есть офицером, которому официально было поручено курировать выпускников Брамшила, проводить с ними ежемесячный анализ дел, наставлять их, давать советы и, когда надо, подставлять жилетку, в которую можно поплакать. И Тесса пользовалась этим неоднократно.
— Можешь не переживать, — сказал он весело и подал знак официантке. — Я сам недавно пришел. Как дела?
— Не очень.
Что на Тессином языке означало «хуже некуда».
Так что он не стал спрашивать: «А почему?» Захочет — сама расскажет.
— Кажется, мне нужны перемены. Три года сижу в этом отделе, хочется работы поживее.
— Значит, не знаешь, куда еще силы приложить, — догадался Йен. — Хочешь вернуться в уголовный розыск?
— Что ж, тоже вариант.
— Тебе на месте не сидится, — сказал он осторожно, решив не спорить. — Всем известно, что выпускники Брамшила долго нигде не задерживаются, страдают от так называемого синдрома бабочек. — Он улыбнулся успокаивающе. — Тебя интересует что-то определенное или просто хочешь перемен?
— Не знаю, — призналась Тесса. — Знаю только, что эта работа меня больше не удовлетворяет. Когда-то я с нетерпением ждала нового дня. Теперь этого нет. Наверное, кабинетная работа не по мне, а поскольку я женщина, я тащу на себе все бумажные дела. Мужчины занимаются чем-то интересным. Даже когда террористы подкладывают очередную бомбу, мне поручают что-то второстепенное — я должна допрашивать информаторов и свидетелей, брать показания у жертвы — если она в состоянии их дать.
— Это потому, что ты работаешь в информационном секторе.
— Да, уж лучше бы я работала в центре по взрывам, тогда бы хоть узнала побольше о взрывчатых веществах, но мое прошение о переводе отклонили. Да, конечно, если кто-то взлетает на воздух в мое дежурство, я еду на место происшествия и опрашиваю свидетелей, но большую часть времени я сижу в кабинете и перекладываю с места на место разные бумажки.
— Кто-то же должен это делать.
— Да, и естественно — женщина. А я ведь наизусть знаю порядок работы со свидетелем и допросы вести умею. И еще одно. За три года меня так никуда и не послали для обмена опытом, а четверых мужчин уже посылали.
— Но ведь Дейв Хокинс, кажется, женщинам всегда дает дорогу.
— Да. Но он всего лишь начальник сектора, и некоторые старшие офицеры его взглядов не разделяют. — Тесса заметила, как насмешливо взглянул на нее Йен. — Знаю, знаю… в наше время женщины в полиции делают гораздо больше, чем в то время, когда ты начинал. Но как обойдешь старшего офицера, который рассуждает как Харри. — Она в отчаянии покачала головой. — В конце концов все упирается в людей. И именно с людьми мне и хочется работать. Как это говорится, лицом к лицу. Это моя стезя.
«И при такой работе тебе не пришлось бы засиживаться дома, да?» — подумал Йен и сказал:
— Будешь работать посменно, получишь все это.
Тесса удивленно на него уставилась.
— Забыла, что такое утреннее дежурство, да? — Его довольно обычное лицо от смеха словно расцвело. — Да, давненько ты не работала по графику. Теперь там все переменилось, той системы смен, которая была раньше, уже нет.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75