– Вот так-то лучше. Еще бы бренди глотнуть, и больше ничего мне в жизни не нужно.
Аннабель бросила на него косой взгляд. Кит явно подсмеивался над собой.
– Хватит!
Он кивнул в знак согласия.
– Жила-была девушка по имени Люси, которая работала модисткой. Очень хорошенькая, несколько пухленькая, но с чудесным характером. Она считала, что я – самое прекрасное из всех Божьих творений.
– Вряд ли это было тебе на пользу, – рассудительно вставила Аннабель.
– Замечание не из приятных. Ну, в общем, я, как принято, снял для Люси домик в Хэмпстеде. И как я понимаю, она была в полном восторге и наслаждалась тем, что вела хозяйство, грела мне тапочки…
– И еще кое-что, – пришла ему на помощь Аннабель.
– Можно и так сказать Но лучше бы ты оставила свои замечания при себе. Они мне мешают!
– Прости. – Аннабель сжала губы.
– Да, так о чем я? Люси была очень довольна, и я тоже. Навещал ее, когда хотелось, если не было дел в полку… или балов, званых ужинов, карт… ну и всякое такое. – В голосе Кита слышались саркастические нотки. – Я редко бывал в плохом настроении, и мои друзья тоже. Для этого не было причин. К сожалению, бренди нередко пробуждает у некоторых низменные инстинкты. И вот однажды ночью трое офицеров из моего полка решили, что не слишком честно с моей стороны одному обладать столь очаровательной и послушной любовницей.
Кит откинул в сторону прядь волос Аннабель, которая щекотала ему подбородок. Ирония исчезла, теперь Кит говорил ровным, почти безжизненным голосом.
– Трое моих приятелей напились, но я не думаю, что они хотели причинить вред Люси. Правда, она была всего лишь модисточкой, а значит – легкой добычей для аристократов. К тому же они знали, что Люси отнюдь не девственница.
Аннабель высвободилась из объятий Кита и повернулась к нему лицом, на котором отразились ужас и отвращение.
– Они изнасиловали ее?
Кит покачал головой:
– Я пришел как раз вовремя, после неудач за карточным столом и обильных возлияний. Мои приятели все еще… убеждали… Люси ублажить их. Бедная девочка! Она безумно испугалась. Но, честно говоря, они вряд ли могли бы овладеть ею, будучи в таком состоянии. Я тоже плохо соображал. Началась безобразная потасовка, и в конце концов я вызвал всех троих на дуэль. – Кит горько, отрывисто рассмеялся. – Мы должны были драться на рассвете на пистолетах.
– Ты дрался на дуэли? – Аннабель смотрела на него во все глаза.
– Точнее, на трех дуэлях: они следовали одна за другой. – Кит откинулся на подушки и прикрыл глаза. – Безумие… Чистейшей воды безумие.
– Ты убил их?
– Нет, конечно, нет… только ранил слегка. Но скандал был грандиозный. Видишь ли, драться на дуэли из-за модистки нельзя. Дуэли вообще-то запрещены, но когда речь идет о защите чести, власти смотрят на это сквозь пальцы. А модистки никакого отношения к вопросам чести не имеют.
– Что же произошло потом?
– Мне пришлось уйти из драгунского полка, – пожав плечами, продолжал Кит. – Оказывается, я вел себя не по-джентльменски.
– А мне кажется, ты поступил как настоящий рыцарь, – твердо заявила Аннабель. – Афганец разрезал бы их на мелкие кусочки, и притом сделал бы это медленно.
– Дорогая, это было в Лондоне!
– А как ты попал в кавалерию Ост-Индской компании? Ведь наверняка сыт был по горло военной службой.
– Да. А мой родитель был сыт по горло моими выходками. – Кит глухо рассмеялся. – Он долго терпел, но последний скандал… это было уже чересчур. Я полностью зависел от отцовских щедрот, потому что не получил еще наследства. Выбора не было: пришлось исполнить его волю и покинуть Англию. И вот я здесь.
– И вот ты здесь, – задумчиво протянула Аннабель. Она сидела на кровати скрестив ноги и смотрела на Кита смеющимися глазами. – Ты только подумай: если б ничего этого не было, мы сейчас не сидели бы вместе. Судьба… ее не изменишь. И я не хочу ее менять.
– Да, – хриплым шепотом отозвался Кит. – Я тоже. Я готов обнять эту самую судьбу обеими руками.
Глава 12
– Капитан Маккензи, воды у нас едва хватает даже для раненых. А боеприпасов осталось всего на несколько часов, если перестрелка не утихнет.
Капитан Маккензи устало взглянул на лейтенанта, который принес мрачные известия. Впрочем, все это можно было предвидеть заранее. В воздухе висел едкий пороховой дым. Непрерывная стрельба сопровождалась криками раненых. Такой аккомпанемент повергал в уныние. Колин взглянул вниз, за парапет: там, в сгущавшейся вечерней мгле, бесновались афганцы. Неумолимый враг подступал все ближе к воротам интендантства шаха Шуджи, взрывы мин раздавались все громче. Уже два дня капитан отражал атаки противника. Ожесточение афганцев росло с каждой минутой. И казалось, чем больше потерь они несли, тем становились сильнее.
– Не понимаю, почему нам не подослали подкрепления, – сказал Колин, потирая глаза, воспалившиеся от дыма и бессонницы. – Неужели генералу не известно, что нас атакуют?
Лейтенант воспринял этот вопрос как риторический, а потому промолчал.
– Как наши люди, Билл?
– В смятении, сэр, – честно ответил лейтенант. – Потери велики, раненые мрут как мухи – ведь о них некому заботиться. И все переживают за свои семьи. Стоит только подумать, что женщины и дети попадут в лапы к этим дикарям…
– Проклятие! Где же, черт возьми, Эльфинстон? – Маккензи круто развернулся и отошел от парапета.
Тут появился второй гонец. Он поднялся по каменной лестнице, которая выходила во внутренний дворик.
– Сэр, они обстреливают южные ворота.
Маккензи молчал. «Нужно смотреть в лицо жестокой, страшной правде, – подумал он. – Если есть хоть малейший шанс спасти раненых, женщин и детей, мы оставим эту крепость».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121