Впрочем, кого может радовать роль оккупантов, которые с помощью штыков навязывают афганцам ненавистного (по вполне веским причинам) правителя? Этому нет оправдания ни с точки зрения закона, ни с точки зрения морали. Шах Шуджа – из числа тех владык, что становятся тиранами по причине собственной бездуховности и чрезмерной трусости. Его не признавали вожди афганских племен, яростно боровшихся за независимость.
Лейтенант Рэлстон скучающим взором обвел окрестности. А что, если его отряд лицом к лицу столкнется с враждебными горцами из племени гильзаи? – лениво размышлял он. Придется, наверное, удирать поджав хвост. Гильзаи не назовешь цивилизованными противниками, хотя они все же предпочтительнее фанатиков-гази. Впрочем, все афганцы становятся фанатиками, вступив в партизанскую войну с захватчиками-феринге и марионеточным их правительством. Ведь оно облагает горцев налогами, диктует им свою волю и отнимает у них древнейшее право взимать мзду с путешественников за безопасный проезд по горным дорогам. И в своем наглом высокомерии даже не замечает, насколько решительно настроены афганские племена и их ханы.
Лейтенант Рэлстон пришпорил лошадь:
– Не будем терять времени, сержант.
Абдул Али позволил себе слегка приподнять бровь, после чего отдал приказ пятерым сипаям, которые ехали позади, и сам пустил лошадь в галоп.
Прохладная зеленая роща была одним из тех приятных сюрпризов, какими порой одаряет путников эта негостеприимная, в общем, страна. К тому же роща оказалась довольно обширной. Вскоре отряд обосновался на полянке, устланной толстым ковром зеленого мха и усеянной лютиками.
При одной мысли о еде лейтенанта выворачивало наизнанку. Оставив своих людей, которые радостно занялись приготовлением завтрака, он пешком отправился прогуляться по лесу. Тропинка мягко шла под гору, и Кит бездумно спускался по ней, углубляясь все дальше в кущу деревьев. И вдруг перед ним возникло озеро, при виде которого у него перехватило дыхание. Идеально круглое, оно, словно ожерельем, было окаймлено деревьями. Большие плоские камни на дне его посверкивали в прозрачной воде. Рэлстон вышел из-за деревьев: вода так и манила остудить нывшую от боли голову. Внезапно он заметил что-то краем глаза, инстинктивно отпрянул назад, в укрытие, и замер, осматриваясь вокруг.
В озере кто-то плавал. Белая рука, изогнувшись, рассекла поверхность воды. С такого расстояния трудно было рассмотреть черты лица. И тут взгляд Рэлстона упал на кучку одежды, лежавшей совсем близко, почти у самой кромки воды. Вероятно, она принадлежала неведомому пловцу. Одежда была явно не европейская. Влекомый любопытством, лейтенант вышел из своего убежища и, наклонившись, принялся исследовать свою находку.
Он ничего не услышал, пока не почувствовал, как что-то слегка кольнуло его в уязвимую точку – в мягкую ткань за правым ухом. Испуганный Рэлстон застыл на месте. Кто-то стоял сзади, приставив к его шее острое оружие. Голос – суровый женский голос – заговорил на языке пушту. Рэлстон сглотнул, стараясь не шевелиться, чтобы острие не вонзилось глубже.
– Я немного говорю на фарси, – сказал он. – Я не хотел сделать ничего плохого.
К его облегчению, колющий предмет убрали, но Рэлстон так и не осмелился повернуть голову. Неужели он набрел на афганку, которая одна, без сопровождения, купалась в озере? Невероятно. Местные жители охраняют своих женщин с превеликой тщательностью, как предписано это Кораном, хотя в повседневной жизни мужчины, говоря по правде, не слишком о них заботятся. И разумеется, ни одна женщина не рискнет в одиночестве плавать в озере – пусть даже в самом уединенном.
– Если хочешь, мы можем говорить на языке феринге, – произнес удивительный голос. – Повернись, но только медленно.
Кристофер повиновался с большими предосторожностями. И понял, что удивление и испуг – лучшие лекарства. Голова стала ясной, хотя страх перед ножом вызвал бешеное сердцебиение. Но когда он обернулся, его сердце забилось в ускоренном ритме совсем по другой причине.
Кит так и не смог потом вспомнить, что он увидел прежде всего. Миндалевидные, чуть раскосые изумрудно-зеленые глаза? Или невероятной белизны кожу? Или волосы цвета темной бронзы, которые тяжелой массой падали на плечи? А может, нагое, совершенно нагое тело – стройное, гибкое и хрупкое?
Обнаженная белокожая девушка, вся в сверкающих каплях воды, стояла позади Рэлстона, сжав в руке смертоносный кинжал. И судя по тому, как она держала его, было ясно: незнакомка умеет им пользоваться и пустит в ход не задумываясь.
– Ты кто, черт побери? – услышал Рэлстон свой собственный, довольно хриплый голос.
– А ты кто, черт побери? – сказала в тон ему девушка. Ее зеленые глаза быстро обежали озеро и рощу. – Солдаты-феринге обычно не путешествуют в одиночку. В наши дни это небезопасно, верно?
В ее голосе явно звучала насмешка, и Рэлстон весь ощетинился от злости. Сочувствуя в душе афганцам, не желавшим мириться с присутствием в их стране британской армии, он как-никак был офицером этой самой армии. И не мог допустить обвинений в трусости, не важно – прямых или косвенных.
Но как при этом следует вести себя джентльмену с абсолютно голой женщиной, вооруженной кинжалом?
Рэлстон бился над этой проблемой, когда, к своему неудовольствию, увидел: в зеленых глазах мелькнула издевка.
– Тебе лучше уйти отсюда. Заметят – убьют.
– Кто убьет? – Кристофер даже вспотел от стыда. Ситуация – хуже не придумаешь. Но лейтенант армии королевы Виктории не имеет права попадать впросак. Разумеется, кинжал у нее можно вырвать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121