Элегантные женщины из подобных заведений обычно стремились поймать покровителя или даже мужа, и уже не один повес потерял голову от прелестей этих соблазнительниц.Разумеется, был бы неслыханный скандал, займи подобная дама место при дворе. Но Лорд Ник знал, что Элизабет Армистед из заведения миссис Годби попала прямо в объятия принца Уэльского и при этом ее прошлое осталось делом ее прошлого. Хотя сам он отнесся бы с великой осторожностью к мысли о женитьбе на подобной даме. Постоянно пришлось бы опасаться, что, не ровен час, тебе наставят рога.Лицо сидящей напротив девушки, казалось, дышало невинностью и чистотой. Кто бы мог подумать, что столь совершенный образ скрывает изощренный талант воровки и дьявол разберет, что еще. Он уже видел вспышку неистовой злобы… Ее и Филиппа… Вот была бы славная парочка.Кончики его пальцев, бесцельно скользившие по краю бокала, внезапно замерли. Лорд Ник сидел очень тихо, позволяя созреть, обрести крылья только что мелькнувшей мысли. Так с детства его посещали самые замечательные озарения. Следовало дать волю уму, чтобы он просчитал вероятные осложнения, отбросил лишние варианты и все спланировал наилучшим образом.Губы его улыбались, но в глазах стояла холодная сосредоточенность. Все должно получиться. Но как заинтересовать женщину, которая, казалось, не желала слушать никаких резонов? Чем ее можно привлечь? До определенной степени она была авантюристкой, а значит, ей не могло быть безразличным прибыльное дело. Но свободна ли она?— Скажите… — прервал он молчание так внезапно, что Октавия вздрогнула и пролила на скатерть несколько алых капель вина. — Скажите, как вам случилось оказаться в толпе на площади Тайберн?Девушка нахмурилась и промокнула салфеткой пятна. Почему он не задал этот вопрос раньше?— Меня не научили зарабатывать на жизнь обычным путем, — неопределенно ответила она и подцепила на вилку очередной кусок.— Но разве это вам так необходимо? — Лорд Ник предупредительно пододвинул миску с капустой. Девушка благодарно кивнула и положила себе изрядную порцию.— Подозреваю, вы вышли на большую дорогу по тем же причинам, — отозвалась она, ч — Людям нужно есть, иметь крышу над головой. А мне еще к тому же приходится заботиться об отце.Лорд Ник откинулся на спинку стула.— Извините, но почему отец не заботится о дочери?— Мне кажется, это не ваше дело, сэр. — Голос Октавии стал ледяным.— Не мое, — согласился он. — Но все же хочется знать. — Его голос внезапно сделался вкрадчивым, а улыбка приветливой, лед в глазах растаял.С тех пор как произошло несчастье, Октавии не с кем было поговорить, поделиться своим безысходным отчаянием. Она билась одна, чтобы вытащить себя и отца из работного дома, заставляя себя молчать, когда ею овладевало почти непреодолимое желание наброситься на отца с упреками. Она понимала: говорить что-либо ему бесполезно. Он не понимал их положения, не знал, что они не имеют ни пенни, не ведал, какими способами она спасает их от голода. Желание поговорить о невысказанном вдруг сделалось всепоглощающим. Грабитель с большой дороги поймет ее жизнь, потому что, как он сам сказал, они во многом похожи.Октавия отодвинула тарелку.— Отец очень умный человек, он талантливый ученый, но в обыденной жизни — глупец, — начала она, — и с тех пор… с тех пор, как на нас обрушилась беда, он еще больше погрузился в книги — не видит и не слышит ничего, кроме своих текстов. Три года назад он имел достаточное состояние, чтобы обеспечить нам нормальную жизнь, но только… только попал к ворам.Девушка невидяще смотрела перед собой.— Если бы я была тогда рядом с ним, ничего бы не случилось, но я гостила у тети, когда двое бессовестных людей втерлись к нему в доверие и убедили вложить деньги в серебряные рудники в Перу. Нечего говорить о том, что этих серебряных рудников вовсе не существовало.— Понимаю, — бесстрастно отозвался Лорд Ник. Воры и мошенники есть во всех слоях общества, даже при дворе, и, клянясь в дружбе, они проворачивают свои грязные делишки. — И ваш отец потерял все.— Да, зато его друзья зажили прекрасно, — горько заметила Октавия. — Пользуются уважением при дворе, поселились в моем родовом доме. Под этот дом отцу ссудили деньги, чтобы он мог вложить их в предприятие. Разумеется, его знакомые глубоко сожалели, когда оказалось, что они не могут вернуть залог.Губы девушки плотно сжались, а в глазах появилась ненависть:— Сукины дети лишь позволили отцу забрать его книги: они им были ни к чему.— А где ваша мать?— Умерла при моем рождении. Мы с отцом остались вдвоем на свете.Наступила тишина, которую нарушало лишь шипение мокрого полена в камине. Лорд Ник встал, чтобы поправить огонь.— Но все же почему вы выбрали жизнь преступницы? Вы, вероятно, хорошо образованы и могли бы стать гувернанткой.— Или горничной у леди, — насмешливо добавила Октавия. — Да, в услужение я могла бы пойти… это был бы достойный выход из положения. Но меня учили не так, чтобы я смирилась с ролью прислуги. Лучше умереть.Она даже вспыхнула от негодования. Да, Октавия Морган оказалась подходящим союзником. Но Лорд Ник скрыл радость и лишь холодно заметил:— Гордыня, мисс Морган?— Разве вам она не понятна? — парировала девушка.— О да! — Он посмотрел на свою пленницу. — Мне — понятна. Но многие сочли бы воровство более унизительным, чем любое другое честное ремесло.Они встретились глазами.— Наверное.Лорд Ник догадывался, о чем она думает: слуг почти не считают за людей. Пропасть между ними и господами такая же, как между рабом и хозяином в Древнем Риме. Если человек воспитан, чтобы жить в унижении, он, может быть, и проживет свою жизнь счастливо, если же нет — ему уготовано медленное умирание.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109