«Неудивительно, — подумал он, поднимаясь в детскую, — что образованные женщины вроде мисс Уэсткотт находят привлекательными лозунги Женского социально-политического союза». Забитые, не имеющие возможности хоть сколько-нибудь изменить свою жизнь, они надеются, что право голоса позволит им как-то повлиять на условия их работы. Эта мысль была совершенно новой и неожиданной для него. До того как он посетил сегодня сестер Дункан, подобные мысли не нарушали его восприятия общественного устройства мира, в котором он жил. Макс невесело усмехнулся, подумав, что внезапным решением посетить детскую он целиком обязан Констанции Дункан.
Дверь была открыта, и он смог рассмотреть, что там происходило. Маленькая девочка, с волосами, забранными в хвостики и торчащими в обе стороны, стояла возле перевернутого стула посреди комнаты с ярко окрашенными стенами. Ее лицо было налито кровью, глаза закатились, и было видно, что она нарочно задерживает дыхание. Измученного вида женщина лет тридцати стояла рядом и смотрела на нее с бессильным раздражением. Эта женщина, помогавшая няне Бакстер, воспитавшей Макса и его сестру и сейчас слишком старой, чтобы активно ухаживать за детьми, нервно сжимала руки и бормотала:
— Дышите же, мисс Пэмми, дышите!
Макс подхватил девочку и высоко поднял ее на вытянутых руках. От удивления она с шумом втянула в себя воздух, и ее глаза приняли нормальное выражение. Он заметил, что она не пролила ни слезинки. Он держал ее до тех пор, пока цвет лица девочки не приобрел естественный оттенок, после чего от опять поставил на пол.
— Похоже, у тебя что-то случилось, Пэмми, — заметил он.
Племянница на какое-то время, казалось, лишилась дара речи. Она только глазела на него, засунув в рот большой палец.
— Прошу простить, если мы вас побеспокоили, мистер Энсор, — извинилась гувернантка. Она отвела со лба прядь волос, выбившуюся из прически. — Не было никакой необходимости поднимать скандал. Пэмми не хотела есть тост с маслом, и я сразу же забрала его, но она все равно… — Женщина пожала плечами, и в этом жесте отразились безысходность и отчаяние.
Макс внимательно посмотрел на девочку.
— Наверное, это очень разочаровывает, когда противник сдается при первых признаках сопротивления, — заметил он. — Хороший скандал очень полезен для того, чтобы выяснить границы дозволенного. Но когда таких границ нет, что остается ребенку?
В серых глазах Амелии Уэсткотт мелькнула признательность.
— Леди Грэм не поощряет никаких ограничений.
— Я так и понял. Несчастный ребенок, — он улыбнулся, — и несчастная воспитательница. Я глубоко сочувствую вам, мадам.
— Благодарю вас, сэр. — Легкий румянец тронул ее бледные щеки. — Кажется, сегодня продолжения уже не будет. Обычно ее хватает только на один скандал за вечер.
Макс неодобрительно покачал головой!
— Я поговорю со своим зятем.
Она внезапно шагнула к нему:
— О нет, мистер Энсор! Вы очень добры, но я не хотела бы, чтобы леди Грэм думала, будто я жалуюсь на Пэмми.
Он раздраженно хлопнул сложенными перчатками о ладонь. Ради собственного удобства и чтобы не огорчать дочь, Летиция могла смириться с гувернанткой, имеющей подозрительные политические взгляды. Но она не потерпит и намека на критику в адрес ребенка ни от кого, особенно от людей, находившихся у нее в услужении. Кроме того, в глубине души он был уверен, что разговор с Берти ни к чему не приведет. Лорд Грэм ненавидел проблемы и решительно закрывал глаза на все, что могло их вызвать.
— Хорошо.
Макс кивнул и повернулся к двери, собираясь уходить.
— Дядя Макс, — наконец заговорила Памела и дернула его за фалду фрака. — Куда ты идешь? Можно я пойду с тобой?
— Я собираюсь на ужин, — ответил он, — с другой дамой. Я не хотел бы отменять ужин в последнюю минуту. Это было бы чрезвычайно невежливо, тебе не кажется?
Памела задумалась. Закончив скандалить, она теперь готова была проявить благоразумие.
— Она может подумать, что я ее соперница в любви, — объявила она, захлопав в ладоши.
Макс уставился на гувернантку:
— Бог мой, откуда она?..
— Няня Бакстер очень любит романтические истории, мистер Энсор, — с каменным лицом сообщила мисс Уэсткотт.
— Понимаю.
— Леди Грэм и няня Бакстер любят обсуждать чужие любовные дела, когда ее светлость навещает детскую.
— О, понимаю, — повторил Макс. Он ласково дернул племянницу за хвостик и сказал: — Доброй ночи, мисс Уэсткотт.
Убедившись, что в детской воцарился покой, он повернулся и быстро вышел.
В холле он столкнулся с зятем.
— А, Макс, отправляешься в парламент? — игриво спросил Берти, распространяя вокруг себя запах виски. — Я только что оттуда… с очень скучного заседания, посвященного сельскому хозяйству. Честно говоря, меня это совершенно не интересует. До тех пор пока арендаторы исправно платят, лучше оставить их в покое, вот мое мнение. Согласен?
— Я представляю интересы городских жителей, Берти, — сказал Макс. — В сегодняшней повестке нет ничего, что касалось бы моих избирателей. Поэтому я решил пригласить на ужин мисс Дункан.
— Да? — Лорд Грэм попытался сфокусировать взгляд. — А, старшая. Чертовски привлекательная девушка, напоминает свою мать. Но скоро превратится в старую деву, если не приглядит себе мужчину… а ведь за ней многие увиваются. Жаль того парня, за которого она собиралась замуж, не могу вспомнить, как его звали… Его убили на войне. Под Мейфкингом… или еще в какой-то Богом забытой дыре в Южной Африке. Если я не ошибаюсь, он служил в драгунах.
— Когда это случилось? Лет пять-шесть назад? — заинтересовался Макс.
Ему трудно было представить Констанцию Дункан в роли трагической героини, все еще оплакивающей потерянную любовь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94