Зеленый чепец, открывавший разделенные на пробор пепельные волосы, украшали драгоценные камни.
– Не вижу смысла оттягивать неизбежное, мадам. – Да.
– Мама, мама, уже пора ехать? – раздался голос Пиппы, а потом из-за угла появилась и сама девочка. – Мы прощались с собаками и дворовыми кошками. У большой серой, которую зовут Волчицей… ее котята подросли, и их можно забрать. Мы с Пен решили взять себе по котенку. О, доброе утро, лорд Хью. Смотрите, какой у меня котенок! – Она радостно продемонстрировала ему серебристый клубок. – А у – Пен рыжий. У нее кот, а у меня кошка, и когда мы приедем в Лондон, у них могут появиться котята. Мы еще не придумали имена.
Великий Боже! Детская, библиотека, а теперь еще и зверинец!
Хью покосился на Джиневру и обнаружил, что она смотрит на него с вызовом, предоставляя ему самому выкручиваться из создавшейся ситуации.
– Ваша мама объяснит вам, почему нельзя взять котят с собой, – твердо заявил он.
– Но, мама, они будут напоминать нам о доме, – сказала Пен, подходя к Джиневре и прижимая к груди рыжего котенка. На ее личике отразилось страдание – кажется, она только сейчас осознала, что уезжает из дома, и это стало для нее ударом. – Мы и так все оставляем, неужели нам нельзя взять с собой котят? Ведь они никому не помешают. Они такие маленькие.
– Пожалуйста! – заныла Пиппа. – Они никому не помешают, мы станем ухаживать за ними, они будут напоминать нам о доме.
Джиневра продолжала смотреть на Хью, и в ее глазах загорелся сердитый огонек.
– Просто в память о доме, – тихо проговорила она. – Им так тяжело расставаться с родовым гнездом.
Хью чувствовал, что все трое с надеждой смотрят на него. Разве он может им отказать, тем более при нынешних обстоятельствах? И ведь Джиневра это отлично знает, гневно подумал он. Она наслаждается, наблюдая за тем, как он решает эту дилемму.
Хью отвернулся, чтобы не видеть насмешки в ее взгляде, и буркнул:
– Ладно. Но под вашу ответственность. И чтоб они не попадались мне на глаза. Никогда. Ясно?
– Да, – ответила Пен, и ее личико просветлело. Она спрятала котенка под плащ. – Спасибо. – Девочка улыбнулась ему улыбкой, так похожей на улыбку ее матери, что у Хью перехватило дыхание. Неудивительно, что Робин очарован ею.
Солнце поднялось над горизонтом и окрасило стены дома в розовые тона.
– По коням! – скомандовал Хью. – Я планировал уехать на восходе. Сегодня нам предстоит долгий путь.
Он через арку выехал на посыпанную гравием дорогу и остановился у моста, дожидаясь остальных. Спустя несколько минут в воротах показалась небольшая кавалькада из женщин и детей, и Хью опять охватили угрызения совести и страх перед тем, что их ждало в будущем.
А если он не станет выполнять свою миссию? Просто повернется и ускачет прочь?
Но с какой стати? Джиневра Мэллори – отнюдь не невинное создание. Она соблазнила четырех мужчин, и все четверо быстро нашли свой конец в могиле. У него есть доказательства тому, что здесь не обошлось без обмана, что у нее был мотив для убийства. Она получит возможность опровергнуть предъявленные обвинения, и не в его власти карать ее или миловать.
Джиневра въехала на мост, развернула лошадь и посмотрела на дом. В мягком утреннем свете он казался удивительно красивым. Воздух был напоен ароматом цветов. Она перевела взгляд на реку. Рыба выпрыгивала, сверкая в лучах солнца, и снова уходила под воду, и на серебристой глади расходились круги. Над заливным лугом кружили ярко-синие стрекозы.
Джиневра взглянула на Хью де Боукера и холодно проговорила:
– Итак, милорд, если поместье станет частью вашей награды за мою поимку, надеюсь, вы будете бережно относиться к нему.
С этими словами она пришпорила лошадь.
Робин и дружинники уже давно были готовы к отъезду и ждали всех за стенами поместья. Хью, уязвленный до глубины души заявлением Джиневры, приказал девочками и Тилли ехать между двумя колоннами его людей. Робин поспешно занял место рядом с Пен.
– Миледи, а вы поедете со мной, – бросил Хью Джиневре.
Та пожала плечами:
– Я выполняю ваши приказы, милорд.
– Всем было бы легче, если бы вы так и делали, – сказал он, проезжая вперед.
Джиневра последовала за ним. Она хотела ответить ему, но, взглянув на его лицо, решила промолчать. Она не оглядывалась, преодолевая желание в последний раз посмотреть на дом. Сейчас в ее душе царили гнев и горечь, загоняя тоску и страх вглубь.
– Только не ждите от меня помощи, когда один из этих чертовых котят сбежит и вам придется успокаивать рыдающего ребенка, – произнес Хью, не в силах скрыть раздражения.
– С чего вы решили, что я жду от вас помощи? – искренне удивилась Джиневра. – Лорд Хью, я сама справлюсь со своими дочерьми. Так было всегда.
– А их отец? Он принимал участие в воспитании? – Несмотря на обиду, он с интересом ждал ответа.
– Пиппа была малюткой, когда он умер. А Пен только исполнилось два, – тихо проговорила Джиневра.
– Вы любили его? – не отрывая взгляда от дороги, спросил Хью. Черт, зачем он задает такие вопросы? Какая ему разница? Разве это что-то изменит? Однако ему все же хотелось знать.
– Кажется, меня подозревают в том, что я подстроила его убийство, – усмехнулась Джиневра. – Или в том, что я сама выпустила стрелу? Я забыла.
– Вы любили его? – повторил Хью и на этот раз повернулся к ней.
Вместо ответа Джиневра спросила:
– А вы любили мать Робина?
– Да, – твердо сказал Хью. – Я любил Сару.
– А я любила Тимоти Хэдлоу.
Воцарилось молчание, легкое, наполненное светлой грустью и лишенное сожаления и раздражения. Такое впечатление, озадаченно подумала Джиневра, будто после жаркой ссоры подул свежий ветер.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118