Однако Порция держала себя в руках, повторяя, что это всего лишь упражнения. Она должна освоить это кровавое искусство, чтобы ни у Руфуса, ни у остальных не возникло сомнений в ее способностях, чтобы они знали: на нее можно положиться в любой ситуации. И это вовсе не означает, что в один прекрасный день ей на самом деле придется кому-то выпустить кишки.Упражняться с мушкетом было намного проще. Огнестрельное оружие позволяло оставаться достаточно далеко от жертвы, хотя и здесь Порция отлично понимала, что может сотворить с человеком метко выпущенная пуля. Ее чуткие, ловкие пальцы быстро освоились с порохом, шомполом и пулей, и она без труда укладывалась в необходимое время, правда, само оружие было невероятно тяжелым, не говоря уже об отдаче. Не прошло и часа, как на правом плече образовался преогромный синяк, и только благодаря железной выдержке Порция продолжала заниматься, не показывая, как ей больно.Самыми легкими оказались уроки фехтования. Джек дал ей в руки рапиру, как только Порции исполнилось двенадцать. Отец и сам был превосходным фехтовальщиком до тех пор, пока бренди не лишило его меткости удара, а трясущиеся руки разучились держать что-либо тяжелее рюмки. Во время занятий в амбаре у Тода Уилл чувствовал себя вполне нормально. Порции почти не требовалось что-то объяснять, и, когда она окончательно оправилась от вывиха, поединки стали приятным развлечением для обоих.Дни проходили за днями, а Руфус все не возвращался, и Порцию снедала тревога. Она пыталась успокаивать себя тем, что чем дольше отсутствует Декатур, тем лучше. Ведь она сама хотела бы уйтеть как следует подготовиться к его возвращению. Чтобы и Джордж, и Уилл с полным основанием могли сказать, что она вполне способна встать в общий строй.Их занятия привлекали немало зевак. Поначалу солдаты наблюдали за Порцией с усмешкой, относясь к этому как к способу избавиться от скуки. Но в последнее время их отношение явно переменилось. Отпускаемые ими шуточки стали скорее подбадривающими, чем издевательскими, а после уроков они охотно делились с ней своими знаниями. И у Порции возникло ощущение, что каким-то образом ей все же удалось — причем совершенно без помощи Руфуса — завоевать свое место среди его дружины.Конечно, ее немало страшило более чем уязвимое положение одинокой женщины, волею судьбы заброшенной в логово диких разбойников. Горький опыт приучил Порцию не ожидать ничего хорошего от мужчин, особенно когда те собираются $ банду. Поначалу сдержанное поведение солдат она относила к тому, что является женщиной их хозяина и никто из них не смеет на нее посягать. Однако даже страх забраться на чужую территорию не в состоянии пресечь двусмысленные взгляды, оскорбительные откровенные жесты и сальные шуточки. Здесь же ей не пришлось столкнуться ни с чем подобным. Порция была приятно удивлена — настолько, что даже поколебалось ее давнее предубеждение против мужской половины человечества в целом.Они с Уиллом самозабвенно дрались на шпагах в сарае у Тода, когда вернулся Руфус. Желая сделать Порции приятный сюрприз, командир постарался опередить свой отряд и явился в деревню без лишнего шума. С разочарованием он убедился, что в доме никого нет, и отправился искать Порцию в столовой.— Ну да, обычно в это время малышка бывает с Уиллом в сарае у Тода, — как ни в чем не бывало сообщил Джозеф» колдовавший над котлами с супом.Руфусу стало интересно. Чем это можно заниматься каждый день в сарае? Он поспешил к Тоду и застыл от удивления, услышав знакомые звуки: сталь звенела о сталь. Сердито нахмурившись, Руфус неслышно проскользнул в полуотворенную дверь и затаился в темном углу, следя за поединком.Ему в ту же минуту стало ясно, что Порция отлично фехтует. Она была подвижнее Уилла, и хотя ее атакам не всегда хватало точности, защита выглядела первоклассно: Уиллу никак не удавалось застать ее врасплох.Черт побери, как же Руфус соскучился! Он не переставал скучать о Порции даже в минуты самых глубоких раздумий, в горячке боя и в радости победы. Ему не терпелось поскорее вернуться к ней… не терпелось услышать, что она скучала по нему так же, как он по ней.Руфус сердито подумал, что в его отсутствие Порция вовсе не сидела убитая горем. И помедлил еще минуту, предвкушая радость встречи. Ее ловкие, стремительные движения невольно напоминали танец — и страстное, жаждавшее любви тело, которым он обладал в постели. А Порция уже весело хохотала: она выбила у Уилла шпагу, и тот был вынужден признать поражение с совершенно серьезным и убитым видом.— Браво, утенок! — Руфус выступил из угла, неловко аплодируя руками в латных рукавицах.— Руфус!!!Рапира моментально полетела в сено, а Порция кинулась к нему в объятия. Она повисла на нем, обхватив руками и ногами, и целовала крепко-крепко, нисколько не смущаясь своих чувств.— Ты живой! — невнятно бормотала она. — Я так боялась за тебя — хотя старалась быть спокойной!— Конечно, я живой, — отвечал Декатур, прижимая Порцию к себе.— А что с казной?— Она уже в Ньюкасле.— Были неприятности? — поинтересовался Уилл, изо всех сил стараясь казаться невозмутимым. Он не знал, куда спрятать глаза. Руки Руфуса, поддерживавшие Порцию под ягодицы, казались ему нелепо огромными.— Небольшие, — отвечал Руфус. — Но никто из наших не пострадал.Повисло неловкое молчание. Но Порция не в силах была терпеть неизвестность. Она должна знать правду — даже если поставит под угрозу радость встречи. А вдруг ее предательство принесло гибель Като?— Като? — Этот короткий вопрос упал в тишину тяжко, словно камень.— Грэнвилл не потрудился лично участвовать в засаде, — отвечал Руфус, опуская Порцию на землю.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128