— Так. Либо я схожу с ума, — заявил Хьюго, — либо я все еще в пьяном бреду в борделе, а все это какой-то жуткий кошмар. Какая «мисс»?
— О, вы вернулись, я так рада. Теперь мисс Анстей может ехать дальше.
Неожиданно раздавшийся голос был грудным, мелодичным и очень трогательно прерывался. Хьюго медленно поднял голову, и его взор, минуя холл, устремился к двери. Обладательница чудного голоса стояла там, безмятежно улыбаясь.
Комната вдруг поплыла перед глазами Хьюго, словно время повернуло вспять. Перед ним снова появилась Элизабет — такой, какой она была шестнадцать лет назад, в тот день, когда он впервые увидел ее. Это была одновременно она и… не она. Хьюго закрыл глаза, потер виски и вновь открыл глаза. Видение не исчезло. Девушка по-прежнему стояла в дверном проеме, улыбаясь все так же доверчиво.
— Кто вы такая? — требовательно спросил Хьюго, и его голос прозвучал хрипло и надрывно.
— Хлоя.
Она сообщила это таким тоном, как будто ответ был совершенно очевиден.
Хьюго в недоумении потряс головой.
— Простите, но я по-прежнему пребываю в неведении. Девушка нахмурилась, и на лбу у нее появились крошечные морщинки.
— Хлоя Грэшем, — сказала она, наклонив голову, и пытливо взглянула на него, словно пытаясь предугадать его реакцию на это новое заявление.
— Иисус, Мария и Иосиф, — прошептал Хьюго. — Она, должно быть, дочь Элизабет.
Он не мог вспомнить, знал ли когда-нибудь ее имя. В ночь дуэли ей было три года.
— Они отправили вам письмо о моем приезде, — сказала она, и в ее голосе появилась нотка неуверенности. — Вы ведь получили его?
— Кто это — «они»? — Он откашлялся, пытаясь собраться с мыслями после потрясения.
— О, сестры Трент, сэр Хьюго, — словно пропел другой голос. И тут он увидел, что позади девушки, которую он принял за Элизабет, появилась еще одна фигура.
Миниатюрная дама застенчиво шагнула вперед.
— Они руководят семинарией для молодых леди в Болтоне, сэр Хьюго. Они написали вам в прошлом месяце, чтобы предупредить о приезде Хлои.
Обращаясь к Хьюго, дама все время трясла головой, то и дело заламывая руки в митенках, и выглядела такой усталой, что Хьюго, несмотря на кошмарную головную боль, попытался подавить в себе растущее раздражение.
— У вас преимущество, мэм. Кажется, нас не представили друг другу.
— Это мисс Анстей, — вставила Хлоя. — Она направляется в Лондон, ее там ждет место, и обе мисс Трент сочли, что она должна проводить меня. Но теперь, когда она увидела вас и знает, что вы не просто плод…
— Что-что?
— Плод воображения, — весело продолжила она. — Дело в том, что когда мы приехали и никого здесь не застали, мы испугались, что так оно и есть. Но теперь выяснилось, что вы не плод фантазии. Значит, мисс Анстей может вновь отправиться в путь, поскольку она должна приступить к исполнению своих обязанностей через неделю, а от Манчестера до Лондона очень долгий путь.
Хьюго слушал это поспешное путаное объяснение и с некоторым отчаянием спрашивал себя о том, всегда ли она говорит так много и так быстро. Правда, ему тут же подумалось, что он мог бы бесконечно слушать этот божественный голос.
— Полно, Хлоя, ты же знаешь, что я не смогу уехать до тех пор, пока не удостоверюсь, что с сэром Хьюго все в порядке. Ах, Боже мой, да ни за что. Сестры Трент никогда не простили бы меня.
— А, ерунда, — уверенно заявила мисс Грэшем. — Вы же видите: вот он, собственной персоной. Так что можете уезжать с чистой совестью.
У Хьюго появилось ощущение, что через секунду она положит свои маленькие руки на плечи гувернантки и вытолкнет ее из дома. Было совершенно ясно, кто главенствовал в этой паре.
— А мне позволено будет поинтересоваться, почему вы должны остаться здесь? Это, несомненно, большая честь для меня, но все же как-то странно.
— Вы шутите, — сказала Хлоя, однако в ее голосе вновь появилась неуверенность. — Вы — мой опекун, и сестры Трент отправили меня к вам, когда решили, что я… — Она замялась, покусывая губу. — Вообще-то я не знаю, что именно они написали вам в письме, но уверена, что сплошную ложь.
— Ах, Хлоя, милочка, нельзя же так, — забеспокоилась мисс Анстей. — Это так неделикатно, дитя мое.
Хьюго провел рукой по волосам. Ему стало казаться, что он видит какой-то страшный сон.
— Черт побери, я понятия не имею, о чем вы говорите, — сказал он наконец. — Когда я слышал о вас последний раз, вам было три года.
— Но ведь адвокаты, должно быть, сообщили вам о завещании мамы: она назначила моим опекуном вас…
— Так Элизабет умерла? — резко прервал ее он, и сердце у него оборвалось.
Девушка кивнула.
— Три месяца назад. Мы виделись с ней редко — один-два раза в год, наверное, поэтому я не ощущаю утрату так сильно, как следовало бы.
Хьюго отвернулся. Его сердце сдавила щемящая тоска. Внезапно он понял, что всю жизнь он подсознательно надеялся на то, что Элизабет когда-нибудь вновь допустит его в свою жизнь. Он прошел к передней двери, ничего не видя вокруг, не замечая ярких красок этого солнечного дня, и попытался как-то привести в порядок свои мысли.
Неожиданное появление девушки в его доме, несомненно, было связано со странной запиской, которую он получил в прошлом году. Она была доставлена посыльным ему лично из дома вдовы в Шиптоне, что по другую сторону долины. Именно там Элизабет жила после смерти мужа. Записка была написана неразборчивыми каракулями. Элизабет ничего не сообщала ему о себе, а лишь напоминала, что она уверена: он выполнит свое давнее обещание всегда быть к ее услугам — в любой момент, любым образом, в любом месте, как только ей это понадобится. В ее послании не было ни дружеских слов, ни даже намека на то, что она дает ему наконец шанс увидеться с ней, чего он ждал все эти долгие годы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119