Вряд ли, если госпожа Деннисон сама приехала за ними, да еще так спешно. Надо поговорить с Тарквином, и тогда все встанет на свои места.
И вдруг она вспомнила, что, уложив ее в постель, Тарквин молча выслушал ее и, не сказав ни слова, вышел. Он остался равнодушным к ее словам, и это после того, как Джулиана своими глазами видела, какую нежность он испытывает к ней, как испугался за нее, узнав, что она угодила в Брайдвел. Оказывается, этого недостаточно, чтобы между людьми установилось взаимопонимание. Ну что ж! Джулиана уверена в своей правоте и не отступит от своих принципов, даже если привлечь графа в союзники не удалось.
— Наверное, вам пока еще рано вставать, — сказала Хенни, подоткнув одеяло со всех сторон. — Я скажу его светлости, что вы не можете спуститься в библиотеку.
— Нет, не нужно. Я сейчас встану. — Джулиана открыла глаза. Ей не терпелось поговорить с графом. — Я умоюсь и выпью кофе, и сон как рукой снимет. Сегодня дождливо, вот глаза и слипаются.
Хенни что-то недовольно пробурчала себе под нос, но возражать не стала, и через полчаса Джулиана была готова выйти из спальни. Она решила оставить свои волосы распущенными, и они красиво обрамляли ее бледное лицо, на котором сияли огромные глаза. Под веками залегли темные тени. Джулиана нашла, что выглядит загадочно и призрачно, и от этой мысли несколько повеселела. На самом деле трудно было найти существо более земное и материальное, чем Джулиана, с ее высоким ростом, большим размером ноги и катастрофической неуклюжестью. Однако светлое муслиновое платье и замотанные белоснежными бинтами руки действительно придавали ее внешности мистическую бесплотность.
— Отправляйтесь вниз, но надолго не задерживайтесь. Перед обедом вам просто необходимо немного отдохнуть.
— Вы так добры ко мне, Хенни, — сказала Джулиана. — Обо мне никто никогда так не заботился, как вы. — Повинуясь внезапному порыву, она бросилась к Хенни и расцеловала в обе щеки, чем вызвала ее благодарную улыбку.
— Идите с Богом, миледи.
Джулиана в первый момент не заметила, что у Тарквина был посетитель, и влетела в комнату, тараторя на ходу:
— Не будет ли госпожа Деннисон сердиться на Лили и Розамунд? Откуда она узнала, что они здесь? Вы уверены, что она не причинит им вреда?
— Нет. Я сообщил ей об этом. Уверен, — в тон ей ответил Тарквин и встал с кресла. — А теперь успокойся, крошка, и поздоровайся с мистером Боннелом Торнтоном.
Джулиана перевела дыхание. К ее удивлению, Тарквин улыбался ей теплой, ласковой улыбкой, без тени холодности, которую она ожидала встретить. Собеседник графа тоже поднялся и поклонился Джулиане.
— Прошу прощения, сэр. — Она взяла себя в руки и сделала книксен перед господином в дорогом розовом камзоле.
— Счастлив с вами познакомиться, мадам, — ответил джентльмен. — Его светлость поведал мне обо всех ваших злоключениях.
Джулиана вопросительно посмотрела на Тарквина, не зная, как реагировать на слова незнакомца. Господин в розовом камзоле протянул ей листок бульварной газеты:
— Прочтите это и, может быть, по-иному взглянете на происшедшее в таверне мадам Коксэдж.
Никогда прежде она не держала в руках газету «Друри-Лэйн джорнэл». Смысл ее подзаголовка «Однажды в Лондоне…» стал ясен Джулиане с первых же строк. Газета специализировалась на муссировании грязных, площадных слухов, на перевирании непроверенной информации о скандалах, которые происходили в великосветской среде и в которых были замешаны видные политические деятели и финансовые воротилы. Все это было довольно отвратительно, и Джулиана недоуменно обратилась к Тарквину, не понимая, какой реакции тот ждет.
— Я проглядела всю газету, включая критические статьи о последних театральных постановках…. Все это, конечно, любопытно, но…
— В правом верхнем углу статья некоей Роксаны Фурии, — заметил мистер Торнтон.
Джулиана быстро нашла нужную заметку и от неожиданности открыла рот. Мисс Фурия подробно описывала так называемый скандал в таверне мадам Коксэдж, прямо обвиняла госпожу Митчел и саму хозяйку в провоцировании драки и введении в заблуждение судебных исполнителей с целью сфабриковать обвинение против трех дам, одна из которых — достопочтенная супруга виконта Эджкомба. Статья заканчивалась возмущенной критикой в адрес властей, которые позволяют себе стать неправедным оружием в руках подлых бандерш, стремящихся опорочить ни в чем не повинных женщин, собравшихся вместе, чтобы обсудить, как им улучшить условия своего труда и жизни.
— А кто эта мисс Фурия? — спросила Джулиана.
— Она перед вами, мадам, — галантно поклонившись, ответил мистер Торнтон.
«Возможно, именно поэтому он носит столь несвойственный мужчине розовый цвет», — подумала Джулиана и смутилась.
— Его светлость рассказал вам все об этом происшествии?
— Подобные истории случаются чаще, чем вы думаете, мадам. Любая попытка куртизанок добиться признания своих прав заканчивается полным их поражением. Однако… — Он взял из рук Джулианы газету и взмахнул ею в воздухе. — Действуя на общественное мнение таким вот образом, подвергая их хозяев безжалостному осуждению и осмеянию, мы многое можем сделать для беззащитных женщин. К сожалению, мне трудно отразить в прессе все неприятные инциденты, которые имеют место, — не обо всем удается узнать. Так, например, мимо меня прошел случай с мисс Люси Тибет. В связи с этим я хотел бы сделать вам одно предложение, леди Эджкомб.
Джулиана присела на подлокотник кресла и взглянула на Тарквина, который не сводил с нее глаз.
— Как видишь, не все члены нашего общества глухи и слепы к несправедливости и беззаконию, крошка, — сказал он.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138