За столом снова раздался смех, и Себастьян Давенпорт ленивым движением придвинул к себе лопаточкой большую кучу ассигнаций.
Маркиз пересек зал. Когда он приблизился к столу, Чарли поднял голову и грустно улыбнулся.
— Похоже, Маркус, сегодня я не в ударе.
— Обратное бывает очень редко, так что ничего удивительного, — произнес Керрингтон, втягивая носом понюшку табаку. — Будь осторожнее, иначе оглянуться не успеешь, как проиграешь все, что есть.
Этот совет-предупреждение кузен произнес, как обычно, вежливо и словно бы между прочим. На щеках Чарли вспыхнул легкий румянец, и он снова опустил глаза на свои карты. Маркус — его опекун и имел право быть резким, когда карточные долги Чарли превышали его ежеквартальное содержание.
— Отчего бы вам не сыграть самому, маркиз Керрингтон? — спросила Джудит Давенпорт.
Маркус встретил ее взгляд: золотистые глаза сияли, она улыбалась. Но не на того напали! Десять лет успешного лавирования и ускользания от всяческих охотниц за богатыми мужьями закалили Маркуса Девлина. Красивые глазки, густые ресницы, дивный голос — это, конечно, хорошо, но и только.
— Нет, мисс Давенпорт, боюсь, что я сегодня тоже не в ударе. Разрешите проводить вас в банкетный зал? Наблюдать за тем, как ловко проигрывает мой кузен, — это, знаете ли, очень скучно.
Он отвесил легкий поклон и, не ожидая ответа, взял Джудит под локоть. Она, казалось, вся напряглась. Но маркиз не отпускал ее обнаженную руку. Он смотрел без улыбки, и от этого холодного взгляда, который как бы усиливал его жесткую хватку, у Джудит по спине пробежал неприятный холодок.
— А мне, милорд, напротив, наблюдать игру доставляет огромное удовольствие.
Она попробовала пошевелить рукой. Теплые пальцы маркиза сжали ее локоть еще сильнее.
— Но я вынужден настаивать, мисс Давенпорт. Уверен, бокал глинтвейна доставит вам не меньшее удовольствие. — Взгляд его темных глаз был столь же непреклонно настойчив, как и тон, каким он говорил.
Джудит заметила, что на них уже начали с любопытством посматривать. Какого-то изящного способа выйти из этой неприятной ситуации она гак и не нашла.
— Вы уговорили меня, сэр, — беспечно произнесла она с легкой улыбкой, — но глинтвейну я предпочла бы шампанское.
— О, это легко устроить.
Он заставил ее взять себя под руку, и Джудит почувствовала себя так, словно на нее надели наручники.
Они молча пересекли карточный зал: его молчание было весьма многозначительным.
»Ему удалось что-то разнюхать? Он что-то увидел? Неужели я допустила какую-то ошибку? Или Себастьян что-то сделал или посмотрел не так?..»
Вопросы и предположения роились сейчас в прекрасной головке Джудит. Ведь с Маркусом Девлином она была едва знакома. Ни Себастьян, ни она и не думали его как-то использовать. Слишком уж он был искушенным и практичным. Какое-то шестое чувство подсказывало Джудит, что маркиз может быть опасным противником и лучше от него держаться подальше.
Банкетный зал располагался за танцевальным, но, вместо того чтобы провести свою спутницу мимо вальсирующих пар и чинно сидевших в креслах вдоль стен пожилых дам, что сопровождали молодых девушек на бал, Маркус повел ее к высоким застекленным дверям на террасу. Через открытую дверь в зал ворвался ветер и всколыхнул тяжелые бархатные портьеры.
Джудит резко остановилась.
— Мне показалось, что вы ведете меня в банкетный зал?
— Вам действительно показалось. Потому что мы собирались прогуляться и подышать ночным воздухом, — сообщил ее спутник, вежливо улыбаясь. — Прошу вас, моя дорогая сударыня, ставьте свои ножки одну впереди другой, иначе наше движение окажется весьма затруднительным.
Он резко сделал большой шаг, так что Джудит споткнулась, а затем быстро засеменила, стараясь приспособиться к ленивой вальяжной походке сопровождающего.
— А мне совсем на воздух не хочется, — процедила она сквозь зубы, но продолжая улыбаться. — Можно простудиться, а то и ревматизмом заболеть.
— Ну что вы, дорогая, ревматизм — это ведь удел стариков, — бодро ответил маркиз, приподняв густые черные брови. — А вам, насколько я понимаю, всего лишь двадцать два, и ни днем больше. Угадал? Или вы просто удачно играете молодую… макияж, пудра и прочее?
Возраст ее он оценил очень точно, и это почему-то встревожило Джудит еще больше.
— Я не такая искусная актриса, милорд, — произнесла она холодно.
— В самом деле? — Он раздвинул портьеру и пропустил ее вперед.
От зеленой лужайки террасу отделял низкий парапет, на котором стояли массивные канделябры с горящими свечами.
— Могу поклясться — вы не менее совершенны, чем актрисы, играющие в лучших лондонских театрах.
Свое утверждение он сопроводил проницательным взглядом.
Джудит потребовалось немало выдержки, чтобы ответить па его выпад так, будто это был не более чем шутливый комплимент:
— Вы слишком добры ко мне, сэр. Признаюсь, я втайне давно завидую таланту миссис Сиддонс.
— Вы недооцениваете себя, — мягко произнес Маркус Девлин, остановившись у одного из канделябров. — А я вижу в вас прирожденный театральный талант, мисс Давенпорт. В вас и в вашем брате.
Джудит высоко подняла голову. Конечно, на маркиза это не могло произвести большого впечатления, особенно если учесть его габариты, но все же она почувствовала себя увереннее.
— Я не понимаю, о чем вы ведете речь, милорд. Похоже, вы пригласили меня только для того, чтобы обидеть туманными намеками.
— Ничего туманного в моих словах нет, как нет и самих намеков. Есть обвинение. Ну, а насчет того, чтобы нас обидеть, тут я согласен, поскольку полагаю, что ваше отсутствие благотворно скажется на игре моего кузена.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104