– Значит, ты поступил правильно, – твердо сказала Габриэль.
Она провела рукой по своим спутанным волосам, и лицо ее скривилось.
– Надеюсь, все закончилось. Качка уже не такая сильная, но я вся вымокла и замерзла.
– Пойдем вниз, ты переоденешься, – проговорил Натаниэль, вставая и протягивая девушке руку.
Она, пошатываясь, поднялась и чуть не упала на Прайда.
– Мои ноги, как ватные. Теперь я поняла, почему предпочитаю Па-де-Кале. Там времени уходит меньше на пересечение Ла-Манша. Ты меня больше не уговоришь плыть этим путем.
Войдя в каюту, они увидели, что Джейк сбросил с себя одеяло и стонал. Натаниэль бросился к ребенку. Его глаза были широко раскрыты, лицо побледнело, как простыня.
– Я хочу домой, – хрипло прошептал он. – Я хочу уйти с этой лодки. У меня болит животик.
Из глаз ребенка полились слезы.
– Тихо, тихо, – нежно проговорил Прайд, опускаясь на колени рядом с мальчиком и убирая волосы с его влажного лба. – Тебе лучше поспать.
– Я хочу Недди… где Недди? – Голос Джейка стал громким, и он попытался сесть. – Я хочу Недди!
Джейк оттолкнул Натаниэля. Похоже, у ребенка опять начиналась истерика.
– Что еще за Недди? – тихо спросил Прайд Габриэль, которая стояла сзади него.
– Вязаный ослик, – объяснила она. – Он всегда спит с ним.
«Я должен был знать это», – виновато подумал Натаниэль. Он не мог даже вспомнить, когда последний раз заходил в детскую.
Но тут Джейк обмяк, и его глаза закрылись.
Габриэль стала стаскивать с себя мокрую одежду. Лорд наблюдал, как она роется в саквояжах в поисках сухих вещей. На ней были панталоны и сорочка. Как всегда, несмотря ни на что, Прайда охватило желание. Почему она так действовала на него, даже в этих ужасных условиях? В этой убогой, вонючей каюте! Как могла эта всепоглощающая страсть существовать вместе с ненавистью, с жаждой мести?
Если бы не их влечение друг к другу, то Габриэль кричала бы сейчас от боли в руках палачей, а Джейк мирно спал бы в своей детской в Берли-Мэнор. Вместо этого, движимый страстью и гордыней, он хотел отомстить. Прайд понимал, что жажда мести – такое же бессмысленное чувство, как и страсть, но он ничего не мог с собой поделать.
– Пойду наверх, посмотрю, сколько нам еще плыть, – резко проговорил он и отправился на палубу.
Габриэль застегнула юбку и нахмурилась. Она остановится в доме Талейрана на улице д'Анжу. Она не знала, вернулся ли ее крестный отец из Пруссии, но в любом случае, когда она бывала во Франции, то всегда останавливалась в доме Талейрана. Графиня надеялась, что он уже приехал: ей так был нужен его совет. Надо было убедиться, что Фуше не узнает о том, что шеф английской тайной полиции находится в Париже.
Мсье де Талейран не предаст лорда Прайда, потому что Прайд был нужен ему живым, а его грубый министр полиции, без сомнения, попытается расправиться с Натаниэлем. Фуше ничто не остановит, он с легкостью пойдет на шантаж и втравит в это дело невинного ребенка. Джейк будет в смертельной опасности, если только Фуше узнает, что мальчик – сын лорда Прайда. И, уж конечно, Фуше допросит Габриэль, Цивилизованно, разумеется, насколько вообще может быть цивилизованным этот грубый человек. Однако Фуше, без сомнения, умен, и графине придется приложить все усилия, чтобы не выложить все, что ей известно.
– Могу тебя немного порадовать – это необходимо после ужасной ночи, – прервав ее размышления, сказал Натаниэль, спрыгнув в люк. – Ветер был довольно сильным, поэтому мы будем плыть примерно на час меньше. Мы подойдем к прибрежным островам часам к девяти. И если все будет благополучно, то сойдем на берег к полудню.
– Средь бела дня?
– Там есть небольшая бухта, загороженная скалой. Нас никто не увидит. И патрули туда не заходят. На «Керлью» уже подняли французский флаг, и шхуна не уйдет в море, пока мы не доберемся до берега.
– Похоже, ты не раз проделывал этот путь, – заметила Габриэль.
– Конечно. Много раз. Кстати, Дан – большой умелец обходить рифы. – Прайд подошел к койке и посмотрел на спящего ребенка. – За одно могу быть спокоен – этот мальчик еще не скоро захочет отправиться в морское путешествие.
– Да, – улыбнувшись, согласилась Габриэль.
– Надо будет купить ему одежду. Его вещи все еще мокрые.
Натаниэль встряхнул брюки и свитер мальчика.
– А как ты говоришь по-французски? – спросила графиня.
Почти все образованные англичане свободно говорили по-французски, но Габриэль хотела знать, может ли Прайд сойти за местного.
– Неплохо. Не так хорошо, как ты говоришь по-английски, но обычно все проходит хорошо. Я же не болтлив.
– Даже в лучшие времена, – вздохнув, промолвила графиня.
– Что-то вы сегодня не в духе, мадам.
– Я бы могла убить кого-нибудь за чашку кофе, – извиняющимся тоном произнесла девушка, облизав сухие, соленые губы.
– Съешь яблоко.
– И сыра! Думаю, пора устроить второй пикник. Я ужасно хочу есть.
Натаниэль, усмехнувшись, покачал головой: выносливость Габриэль и ее жизнелюбие были удивительны. Впрочем, она прошла ту же школу выживания, что и он, поэтому удивляться было нечему. Улыбка исчезла с его лица.
Прайд разложил еду на столе. Они оба предпочли бы пойти на палубу, но им и в голову не приходило оставить Джейка одного.
Джейк спал до тех пор, пока их шхуна не подошла к той самой гавани, о которой говорил Натаниэль. С обеих сторон гавань окружали мрачные, серые скалы, не пропускающие лучей слабого весеннего солнца. Перед ними была Нормандия.
Габриэль стояла на палубе и глубоко дышала свежим морским воздухом. Она смотрела на скалы, на посветлевшую у берега морскую воду, но природа не радовала девушку:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126