Саманта снова опустилась на стул. Наверное, полковник был прав, но в то же время ей очень не нравилась мысль о том, что ребенок, вверенный ее попечительству, сейчас плачет в одиночестве.
– Экономка даст ей теплого молока с гренками и уложит в постель. – Полковник полил мясо соусом.
Нижняя губа Генриетты тоже едва заметно дрожала:
– Агнес никогда не делала так раньше.
– Это потому, что до сих пор у вас не было такой гувернантки, как мисс Прендрегаст, которая могла бы преподать Агнес столь необходимый ей урок. – Полковник Грегори окинул детей взглядом, в котором ясно читалось, что отцу все известно об их проделках.
Вивьен и Мара покраснели, Кайла и Эммелин сползли пониже на своих стульях. Генриетта же, напротив, выпрямилась и сложила руки на груди, дерзко глядя на отца.
– Не беспокойтесь. Каждый солдат должен научиться с честью принимать поражение. И когда Агнес овладеет этой наукой, все будет хорошо. – Пока мистер Грегори говорил, Кайла потянулась за своим молоком и опрокинула его. Полковник помог малышке вытереть молоко и, когда все снова спокойно уселись за свои тарелки, объявил: – Хватит обсуждать проблемы каждого в отдельности. Вам известны правила. Мы используем время за обедом, чтобы обсудить то, что интересно всем. И сегодня тема – природа нашего края.
Саманта перестала жевать и бросила быстрый взгляд на полковника. Он пытается таким образом восполнить пробелы в ее образовании?
– Но, папа, меня, например, эта тема вовсе не интересует, – заявила Вивьен. – Давайте поговорим лучше о модах.
– Думаю, тебе лучше помолчать, – посоветовал мистер Грегори, – потому что всех остальных, кто сидит за столом, очень даже интересует природа нашего края.
Девочки молча замотали головами.
– Все, кого не интересует природа нашего края, могут покинуть столовую, – холодные голубые глаза полковника были похожи на две льдинки. – Кстати, на десерт кухарка, кажется, приготовила клубничный пирог со взбитыми сливками.
Пять маленьких головок так же молча закивали, давая понять, что ради пирога с клубникой согласны обсуждать все, что угодно, и до конца обеда, хотя Генриетта также пролила свое молоко, а Эммелин уронила на ковер кусок пудинга, Саманта узнала о благородном олене, барсуке, белке и многих других обитателях местных лесов и гор. Она не стала сообщать полковнику, что все это совершенно ей неинтересно, кроме разве что рассказов о тех зверях, которые могут ее съесть. Ей тоже совсем не хотелось остаться без пирога.
Когда с десертом было покончено и девочки попросили разрешения выйти из-за стола, полковник отпустил их.
– Останьтесь, – попросил он Саманту, когда за ними закрылась дверь. – Выпьем по стаканчику ратафии или портвейна, если вы предпочитаете портвейн, и просветите меня относительно истинного положения вещей.
Это мало напоминало приглашение. Вряд ли полковник Грегори вообще представлял себе, что такое приглашение. Но это был куда более мягкий приказ, чем те, что он отдавал раньше. Саманте очень хотелось остаться. И именно поэтому необходимо было уйти.
– Мне надо готовиться к завтрашним урокам, – сказала она.
– Может быть, моим детям следует подробнее рассказать о пресмыкающихся?
Саманта села обратно на свой стул.
– Так вам известно обо всех их проделках?
Полковник не рассмеялся, но его сапфировые, его кобальтовые, его лазурные глаза – боже правый, они все время меняют цвет! – приобрели такое выражение, от которого Саманту вдруг бросило в жар и у нее почему-то задрожали колени.
– Не обо всех. И не всегда. Я обычно отстаю на шаг и опаздываю на час.
Не стоило обманывать себя. У нее не хватит сил встать и уйти. Ей хотелось посидеть и поговорить со взрослым человеком – ведь последние дни она проводила исключительно в обществе детей. Ей хотелось побеседовать с полковником Грегори о его дочерях, о погоде, о предстоящем приеме.
Да о чем угодно – ей просто хотелось поговорить с этим человеком.
– Пожалуй, я предпочту портвейн, – сдалась Саманта.
Встав, полковник наполнил два бокала и поставил один из них перед Самантой.
Она отхлебнула немного, и ее передернуло. Портвейн пах смолой и обжигал, как керосин.
– Неужели кто-то пьет это по доброй воле? – хрипло произнесла Саманта.
Полковник улыбнулся:
– Это всего лишь один из видов. Попробуйте вот этот – он послаще.
С этими словами мистер Грегори поставил перед Самантой еще один бокал, с рубиновой жидкостью.
Ставшая осторожной Саманта сначала понюхала то, что ей предложили. Запах был приятным. Она пригубила жидкость.
– О! Вот это мне, пожалуй, нравится.
– Так вы никогда не пробовали портвейна?
Саманта не смогла удержаться от сарказма:
– Большинство хозяев не предлагают гувернанткам выпить с ними. И абсолютное большинство против их самостоятельных набегов на шкафчик с напитками.
– Значит, у вас нет проблем, связанных со спиртным?
Саманта рассмеялась, но тут вдруг поняла, что полковник смотрит на нее вполне серьезно.
– Нет, вовсе нет, – удивленно ответила она. – А почему вы спрашиваете?
– Когда мы жили в Индии, жена подарила мне как-то специальный кожаный мех для вина. Туземцы используют такие в путешествиях, и я всегда брал его с собой на ночные рейды. То же самое я продолжал делать и здесь.
Саманта покрутила в руках бокал.
– Мех с портвейном?
– С виски, мисс Прендрегаст. Моим людям приходится скакать со мной бок о бок по нескольку дней. И время от времени я наливаю им понемногу виски, чтобы приободрить их.
– И кто-то выпил виски?
– Кто-то украл мех, – поправил ее полковник. – В ту ночь, когда вы прибыли в Сильвермер.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93