Но при всем уважении к вам должна заметить, что ваш Гаррик – лжец.
– Лжец? Правда? – удивилась леди Филберта. – А в чем именно он тебе солгал?
– Делал все, чтобы я поверила в то, что он меня уважает, что я ему нравлюсь, а сам собирается отослать меня назад, в Париж.
Леди Филберта благоразумно промолчала.
– Я уезжаю, – покачала головой Селеста.
– Назад, в Париж? – удивленно воскликнула леди Филберта. – Теперь? После вчерашней ночи?
Селеста отвернулась в сторону и сглотнула.
– То, что случилось прошлой ночью, никого не касается.
– Но должно, очень сильно должно касаться Гаррика. А он заперся на целый день у себя в кабинете. И меня это тоже касается, между прочим, особенно если ты забеременеешь.
Селеста споткнулась и едва не упала.
Леди Филберта подхватила ее под руку и тревожно спросила:
– Боже, дорогая, с тобой все в порядке?
– Да, конечно, – глубоко вздохнула Селеста. – Просто я не подумала…
– А теперь подумай. И не говори, что у вас с Гарриком это случилось всего один раз. С первого раза все только и начинается.
– Это было больше, чем один… – начала Селеста. – Но поверьте, что если даже… то я…
– Что?
– Не знаю, но о ребенке я сама сумею позаботиться.
– Выходи за Гаррика, – посоветовала леди Филберта. – Я не хочу, чтобы кто-то из моих внуков был незаконнорожденный.
Они подошли к самому дому, и Селеста, подняв голову, посмотрела на окно кабинета, принадлежавшего Гаррику. Кулаки ее непроизвольно сжимались и разжимались. Леди Филберта оперлась на трость и молча, внимательно наблюдала за Селестой.
Селеста наклонилась, подняла с дорожки пригоршню гравия, выбрала самый крупный камень и запустила его в окно Гаррика. Стекло, зазвенев, рассыпалось вдребезги.
Леди Филберта глубоко вздохнула.
Селеста продолжала бросать камни один за другим, часть из них ударялась о стену, но чаще она попадала, выбивая осколки стекла, торчащие в оконной раме. На секунду остановилась, чтобы смахнуть со щеки слезинку, и бросила новый камень. Наконец, сообразив, что она делает, Селеста уронила на землю оставшиеся у нее камни и принялась удивленно рассматривать собственные руки.
Леди Филберта, взволнованная столь простым и сильным проявлением чувств, протянула Селесте свой носовой платок.
Селеста приняла его с достоинством королевы и вытерла платком глаза, а затем и нос.
– Теперь тебе должно полегчать, – сказала леди Филберта. – Представляю себе Гаррика. Наверняка забился в угол с пистолетом в руке и пытается понять, кто это на него напал. Может быть, помашем ему?
– Извозчики в Париже пользуются одним жестом, который считается крайне неприличным, – ответила Селеста, глядя на леди Филберту горящими глазами. – Но к данной ситуации он подходит как нельзя лучше.
Леди Филберта громко рассмеялась. Ей нравилась эта девочка, черт побери! Она взяла Селесту за руку и повела дальше.
– Гаррик, конечно, привык командовать, – сказала она, – но в данном случае ты и сама отчасти виновата. Мужчины, они такие – дай им палец, всю руку откусят.
Селеста улыбнулась, хотя и не очень любезно.
– Что ты собираешься делать в Париже? – спросила леди Филберта.
– Пока точно не знаю, но надеюсь, что сумею заработать себе на жизнь. А твердо уверена я только в одном – в том, что никогда больше не стану полагаться на мужчин.
– Не думаю, что это мудро – никогда и никому не верить.
– Возможно, вы правы. А так… Что ж, я могу устроиться гувернанткой или преподавательницей иностранных языков. Могу даже стать куртизанкой.
Леди Филберта представила свой предстоящий разговор с Гарриком и мысленно потерла руки.
– Ты, конечно, очень хорошенькая, но ведь сама сказала, что не намерена впредь верить никому из мужчин.
– Это будет деловое соглашение, – ответила Селеста, искоса взглянув на леди Филберту. – В Париже я насмотрелась на такие игры.
Леди Филберта посмотрела на входную дверь, представила себе разговор, который ее ожидает впереди.
– Боюсь, что на самом деле тебе это может не понравиться, – заметила она.
Селеста повела в ответ плечом:
– Почему? Будет мужчина, который снимет для меня роскошные апартаменты, будет покупать мне красивые платья, оплачивать мои счета, но это не значит, что он будет иметь надо мной власть. Наверняка, выбирая его, я не буду думать… – Она запнулась. – А может быть, и буду… Почему это должно меня волновать?
– Некоторых женщин волнует. От отчаяния, я полагаю.
– Наверное, – ответила Селеста, распрямляя спину. – Хорошо. Наверное, это и правда неудачная идея. Пожалуй, я лучше буду готовить молодых жен и новых посланников к жизни среди дипломатов. Ведь, вступая в этот сложный мир, ты должен знать, кому можно верить, а кто продаст тебя за медный грош. Дипломатия не такая простая наука, как вы думаете, миледи.
Леди Филберта была в восторге от того, что именно Селеста покорила сердце Гаррика. Эта девушка была умна, красива и в то же время необыкновенно проста и естественна. А то, что Селеста хотя бы понимает, насколько непросты политические игры, позволит включить ее в семейный бизнес, как в легальный, так и в тайный.
И Гаррик умудрился едва не испортить такую партию! Придется ему помочь.
– Ты, возможно, заметила, что Гаррик хорошо умеет манипулировать другими.
– Отвратительный сорт людей эти манипуляторы, – отозвалась Селеста и постучала в дверь, потому что они с леди Филбертой уже поднялись по лестнице.
Дверь отворил слуга.
Леди Филберта махнула рукой, отсылая его прочь, и сказала Селесте:
– Гаррик всегда и все продумывает наперед и никогда ничего не делает без учета возможных последствий.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97