А он будет учить ее искусству любви. Не сразу, понемногу.
Сложная задача – учить любви понемногу, но он с ней справится.
Она лизнула его сосок – один раз, второй, а потом остановилась. Он посмотрел на нее сквозь ресницы Селеста, сморщив нос, пыталась отлепить прицепившийся к языку волосок.
Гаррик едва не рассмеялся в голос. Черт побери! Он тут строит далеко идущие планы, а она одним своим жестом заставляет его забыть обо всем!
Селеста подняла голову и увидела, что Гаррик наблюдает за ней. Она сбросила волосок на подушку и спросила.
– Что сделать, чтобы они не попадали на язык?
Солнечные лучи пробивались сквозь задернутые занавески, освещая Селесту – обнаженную, с растрепанными волосами и припухшими губами. В утреннем свете ее кожа казалась золотистой и нежной, похожей на лепестки роз, которые с такой любовью выращивал ее отец.
– Да, это постоянный риск, – согласился Трокмортон.
– Только для меня, – сердито сказала она. «Только бы не рассмеяться!» – подумал Трокмортон, а вслух ответил:
– Для меня тоже.
– Откуда? У меня же на груди не растут волосы.
– Нет, – сказал он, запрокидывая руки за голову. – На груди не растут.
– Тогда откуда… Ой! – Она поняла и зажала себе рот ладонью.
Он улыбнулся, любуясь ею. То, что он заново научился улыбаться, это тоже заслуга Селесты. Как давно он не улыбался!
И ему нравилось улыбаться, черт побери!
Селеста распрямила свои тонкие плечи и испуганно спросила:
– Ты это серьезно?
Он сел, медленно расправил мускулы, чувствуя себя рядом с Селестой таким большим, таким сильным и таким искушенным.
Она моментально отодвинулась и с некоторым сожалением прошептала:
– Нет.
Он поймал ее за талию. Поднял на руки – Селеста была легкой, как перышко, – и перенес не диван.
– Нет, нет, нет!
Но сопротивление ее было притворным, оно лишь прикрывало смущение Селесты.
– Нет! – еще раз крикнула она, когда Гаррик усадил ее на диван.
Он опустился перед ней на колени. Взяв за колено, выпрямил одну ногу Селесты, поднес ее к губам и поцеловал ступню.
У Селесты перехватило дыхание.
– Нет, – на этот раз она сказала это чуть слышно. Он скользнул языком по ее лодыжке и дальше.
– Нет, Гаррик, нет. – Голос у нее стал низким, чувственным, как у опытной в любви женщины.
Он провел языком по нежной внутренней стороне ее бедра…
Она закинула свободную ногу на плечо Гаррика. Он поцеловал ее между ног.
Селеста запрокинула голову на подушку, шепча его имя.
Гаррик перенес себе на плечо вторую ногу Селесты и осторожно раздвинул языком складки ее плоти.
Селеста закрыла глаза, дыхание ее стало частым и прерывистым.
– Прекрасно. – Прошлой ночью он вымыл Селесту своим носовым платком, смочив его водой из кувшина, – это должно было унять боль. Но тогда, при неярком свете, он ничего не мог увидеть. А теперь он видел все и улыбался. Какой нежной, розовой оказалась ее кожа, и каким восхитительным – сокровище, скрытое в ее складках. Он не удержался и поцеловал все места, где побывал вчера под покровом ночи. Места, где он вновь побывает сегодня.
Она беспокойно пошевелилась, испытывая не только желание, но и смущение тоже. Впрочем, это свойство присуще всем женщинам – им легче пойти на близость с мужчиной, чем открыть его взору свои тайные уголки. Непостижимые существа эти женщины! Он может прожить с Селестой всю оставшуюся жизнь, но так и не узнать многих ее тайн.
Но по крайней мере одну из них он уже открыл. Гаррик вновь прикоснулся губами к плоти Селесты. Вдохнул ее запах – запах женщины. Его женщины. Он целовал Селесту медленно, осторожно, проникая в самые заветные глубины.
Бедра Селесты качнулись, а нога, закинутая на плечо Гаррика, задрожала.
Он хотел ее. Он хотел быть внутри ее.
Но здесь должно было таиться еще одно заветное местечко, и Трокмортон провел языком вверх, отыскивая крошечный бугорок.
Селеста издала непонятный звук, не то протест, то призыв к дальнейшим действиям.
Он нашел бугорок и принялся ласкать его губами.
– Гаррик, – выдохнула Селеста. – Гаррик!
Когда он поднял голову, она была близка к оргазму. И она проклинала его за то, что не довел ее до конца.
– Нет, любовь моя, я хочу войти внутрь. Хочу сам почувствовать, как ты дрожишь.
Сам дрожа, он тяжело поднялся и поставил на ноги Селесту.
Она моргнула, не понимая, что он задумал.
– Теперь ты, – хрипло сказал Гаррик, сел на диван и потянул ее к себе на колени. – Теперь твоя очередь.
Селеста ответила ему изумленным взглядом. Она была поражена, но не сконфужена. Поняв, чего он от нее хочет, Селеста расставила бедра и обхватила ими бедра Гаррика.
Он положил руки ей на талию и потянул к себе.
– Возьми меня, – сказал Гаррик.
Она посмотрела вниз, на его торчащий ствол, потом перевела взгляд вверх и спросила:
– А кто-нибудь еще знает этот способ?
Он едва удержался от смеха. Но до смеха ли человеку, когда его член находится всего в паре сантиметров от рая?
– Может быть, этим способом пользуются не все, но, честно говоря, не я его придумал.
Она взяла рукой член Гаррика и направила себе между ног.
– Где ты научился этому? – спросила она.
Как она может разговаривать в такую минуту? Да она сама на грани, он так хорошо подготовил ее!
Еще никогда в жизни Трокмортон не чувствовал себя таким несчастным.
Она подождала, продолжая дразнить и мучить его.
– Так где же?
Он заметил, что голос начинает изменять ей. Щеки Селесты раскраснелись, ресницы трепетали – она егорала от желания, но продолжала стоять на своем. Этот желания, этой свободы и хотел добиться от нее Гаррик, но воспользуется ли она сейчас своим преимуществом?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97